Я часто упоминаю понятие «мировоззрение» в своих комментариях в обсуждении постов на Переформате, потому что именно оно определяет и характер дискуссий, и то, как даются определения используемым понятиям, и под каким углом эти понятия поворачиваются в ходе дискуссии. Дискутанты, имеющие разные мировоззрения, то есть по-разному смотрящие на мир, в итоге обычно приходят к разным выводам, основываясь на одних и тех же «фактах». Только на поверку оказывается, что и за «факты» они часто принимают разные вещи. Для одних «факты» – это результаты первичных измерений, которые не зависят от измеряющего (исследователя) и воспроизводятся от исследователя к исследователю, для других «фактами» оказываются интерпретации, которые у разных «исследователей» (или вообще эти «факты» приводящих) оказываются разными. Именно это приводит к бессмысленности дискуссии, например, на политические темы, с точки зрения естествоиспытателя. Потому что там всегда обсуждаются точки зрения, интерпретации, а не факты. Суть таких дискуссий отражена еще в Ветхом Завете – «отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих» (Притч. 26:6).
Факт один – Крым отошел к России. Но одни называют это аннексией, другие – возвращением. Это уже интерпретация, отражающая мировоззрение в данном вопросе. Спорить же с носителем другого мировоззрения бесмысленно, потому что каждая сторона приводит аргументы противоположного характера, а другая их не слушает, потому что ментально фильтрует аргументы и их интерпретации в свою пользу. Польза от таких дискуссий только в том, что они позволяют определиться со своей позицией тем, кто были малоинформированы в данном вопросе. Но это происходит опять же в соответствии с мировоззрением определяющихся. Занимаются изучением этого гуманитарные науки, но выводы их опять же соответствуют мировоззрению исследователя, он тоже ментально фильтрует то, что наблюдает.
![]() |
Это совершенно неприемлемо для методологии естественных наук. Именно так я понимаю комментарий Виктории Викторовны: В чём разница между естественными науками и гуманитарными? В том, что естественные науки занимаются процессами, происходящими независимо от воли и участия человека… А гуманитарные науки занимаются теми процессами, где человек является одним из субъектов самого процесса.
Но на деле эти понятия часто сливаются. Например, вопросы изменения климата, казалось бы, являются предметами естественных наук, и процессы там должны происходить независимо от воли и участия человека, во всяком случае, изучающего эти процессы. Но не тут-то было. Исследователь сообщает о том, что льды Антарктики прогрессивно тают, и сопровождает свои сообщения фотографиями и видеофильмами того, как от материкового ледового покрытия отрываются огромные куски и падают в море. Но при этом исследователь не сообщает, что с другой стороны материка лед прогрессивно нарастает, компенсируя таяние, о котором исследователь докладывает. Почему он, исследователь, так делает? По разным причинам. Некоторые считают, что надо убедить общественность бережно относиться к окружающей среде, показать хрупкость существующего мира, что это благородная задача, и поэтому нечего запутывать людей и науку противоречивыми данными. Другие работают на свой грант, по которому им дали деньги на доказательство «глобального потепления», и надо эти данные находить и показывать. Так что часто бывает, что сами процессы происходят независимо от воли и участия человека, но сам человек-исследователь формирует об этом искаженные представления, которые держатся в науке десятилетиями, а то и дольше.
Несколько спорно и то, что «гуманитарные науки занимаются теми процессами, где человек является одним из субъектов самого процесса». В древних миграциях, например, человек являлся субъектом процесса, но это не означает, что эти процессы нельзя описывать объективно и количественно, с естественнонаучной точки зрения, с использованием соответствующей методологии.
Поэтому часто деление наук на «гуманитарные» и «естественные» – это игра в слова. Надо опять же проводить конкретный анализ в конкретной ситуации, и тогда становится ясно, позволяет ли данная применяемая методология получать и анализировать объективные, воспроизводимые данные, и насколько их интерпретация может быть однозначной (чего на самом деле почти никогда не бывает, за редкими исключениями, когда правильность интерпретации подтверждена перекрестно и не один раз на протяжении многих лет, а то и десятилетий).
И вот теперь мы можем подойти к ДНК-генеалогии и ее методологии. Да, эта наука использует естественнонаучный аппарат, при котором получаемые результаты должны быть воспроизводимы при перекрестном изучении разными методами. Да, ДНК-генеалогия создала новую методологию изучения динамики мутаций в ДНК на основе закономерностей химической кинетики. Этого не было и пока нет в популяционной генетике. Именно потому и произошла коллизия ДНК-генеалогии и попгенетики, это коллизия естественнонаучной ДНК-генеалогии, с одной стороны, и уродливого гибрида попгенетики, с другой, а именно гибрида неверного расчетного аппарата, неверных интерпретаций и отсутствия научной школы, которая помогла бы это осознать.
Приведу несколько примеров. В последний буквально год появился мощный метод датировок гаплогрупп и субкладов Y-хромосомы на основе снипов, метод, независимый от датировки по мутациям в гаплотипах, и свободный от наличия «бутылочных горлышек» популяции. Последнее и хорошо, и плохо, потому что знание датировок «бутылочных горлышек» дает знание о динамике популяций в реальной истории человечества. Определения снип-мутации просто выстраивают цепочки снипов вдоль эволюционного дерева человечества, причем по каждому человеку отдельно, за миллионы лет существования предков данного человека. В датировках по снип-мутациям пока многое неясно или ошибочно, но общий подход сомнений не вызывает, он мощный. И вот давайте сравним на нескольких примерах результаты расчетов ДНК-генеалогии (по мутациям в гаплотипах, или по STR, как иногда говорят) и по снипам (по SNP).
Перед этим замечу, сколько крика-визга было со стороны попгенетиков в отношении наших датировок и нашей методологии, начиная с момента появления ДНК-генеалогии, начиная с появления на нашем сайте «Родство» попгенетиков Балановского, Тетушкина, Харькова и многих других, и далее Балановской (согласно которой она не понимает, как проводятся расчеты, и это для нее уже показатель неправильности). Все они объявляли, что методы расчета неверны, надо считать «по Животовскому», то есть завышать все в три раза, и что датировки тоже неверны. Потом они постепенно перешли на то, что ничего нового в этих расчетах нет, что это «просто известный метод молекулярных часов» (Балановский), что методы принять можно, но они неэффективны и ничем не отличаются от тех, что уже приняты в попгенетике, да и что вообще попгенетику расчеты датировок не интересуют, они упомянуты лишь в малой доле статей по попгенетике. Это опять же Балановский, с поддакиваниями Клейна, Балановской и участников «дискуссии» на «Троицком варианте», типа лингвиста Касьяна, который это написал в Википедии. Цитирую «Википедию» – «методы «ДНК-генеалогии» получили весьма отрицательную оценку от ряда известных историков, антропологов и большинства специалистов в области популяционной генетики». «Историки» – это, конечно, Клейн и Пчелов, «антропологи» – это, разумеется, Соколов и Дробышевский, а «большинство специалистов» в попгенетике – это, ясно, Балановские, мать и дитя, Животовский, Тетушкин и прочие.
Итак, посмотрим, что дает методология ДНК-генеалогии.
Пример первый, который много раз приводился здесь, и был опубликован впервые в нашей статье с И.Л. Рожанским в статье 2009 года (в Вестнике) и в последующих статьях в Advances in Anthropology – датировка гаплогруппы R1a на Русской равнине, и далее, когда выяснилось, что мы говорим о субкладе R1a-Z280. Наша датировка (начиная с 2009 года) – 4900 лет назад. Датировка по SNP (этого года) – 4900 лет назад, ссылка. Я опускаю погрешности, чтобы не усложнять изложение.
Пример второй – датировка гаплогруппы R1a, которую я привожу с 2009 года (в Вестнике, журналах J. Genet. Geneal., Advances in Anthropology и других) – 20000 лет назад, датировка по SNP (этого года) – 22200 лет назад (линк тот же).
Для справки – «датировка» попгенетиков – 15 тысяч лет назад, потом 10 тысяч лет назад, место – «в степях Украины», где они «пересиживали в убежище ледникового периода». Методы расчетов? Никакие, не было никаких расчетов, это все было «по понятиям» – как «даты», так и «Украина», и «убежище». Никаких данных или обоснований не было, это все было взято с потолка. Чистые фантазии.
Пример третий – гаплогруппа R1b в Европе. Датировки ДНК-генеалогии – 4800 лет назад, или в общем случае около 5000 лет назад, это многократно приводилось в Вестнике, в J. Genet. Geneal. (2009), Advances in Anthroplogy. Потом, когда были найдены снипы, стало понятно, что речь идет в первую очередь о субкладах R1b-P312, R1b-U106, R1b-L21. Датировки на основании SNP (данные этого года) – 4900, 4900, 4700 лет, соответственно.
А что попгенетики? Датировка – 30 тысяч лет назад, которая держалась в попгенетической литературе на протяжении 10-15 лет, с 2000-го года. Потом Myres (2010) понизила ее до 10 тысяч лет назад, так попгенетики эту дату и продолжают цитировать.
Пример четвертый – датировка R1a-M458. Андерхилл с Животовским определили ее в 10 тысяч лет назад, эту датировку подхватил Клейн, который рассуждал на ее основании о происхождении славян, и пришел к выводу, что к славянам она отношения иметь не может. Это он опубликовал и в исторической литературе, и в своей недавней книге, и выставил на «Троицком варианте» как свидетельство против подходов и методов ДНК-генеалогии. Почему против? А потому что наши датировки были в два с лишним раза моложе, чем у Андерхилла, а последний для Клейна – непререкаемый авторитет. Какие же датировки ДНК-генеалогии? Поначалу, в статье 2009 года мы с И.Л. Рожанским определили ее в 4200 лет назад, потом несколько лет назад подправили до 4600-4800 лет. Датировка этого года по SNP – 4600 лет назад. В этом, 2015 году, Андерхилл свою датировку в 10 тысяч лет дезавуировал, дал 4 тысячи лет, недобрав по причине опять ошибочного метода, но ошибочного уже ненамного. А Клейн опозорился. Впрочем, надо знать Клейна, чтобы предсказать его реакцию на этот «пролет». Он объявил, что он здесь не при чем, типа за что купил, за то и продал. Просто доверился авторитетам.
Пример пятый – датировки R1a-Z93. Поначалу, на небольшой серии известных к тому времени (2012 год) гаплотипов мы датировали ее 5700 лет назад, но потом, основываясь на большой близости протяженных гаплотипов Z93 и Z280, датировали ее в 5200 лет назад (для сравнения – R1a-Z280 – 4900 лет назад). Датировка YFull этого года Z93 по SNP – 4900 лет назад.
Этот список можно продолжать долго, но для иллюстрации достаточно. В связи с этим забавно, что Балановский в последнее время стал петь дифирамбы SNP-подходам, но почему-то не упоминает, что эти подходы подтверждают методологию и датировки ДНК-генеалогии по мутациям в гаплотипах. Этакая «объективность». Впрочем, для Балановского неудивительно.
Читатель Переформата Сергей, создатель группы ДНК-генеалогия как историческая наука ВКонтакте написал в одном из комментариев: мой оппонент – генетик по медицине, в группе по ДНК-генеалогии в ходе дискуссии по теме «ДНК-генеалогия и похожие направления» утверждает, что методология ДНК-генеалогии не нова, а оригинален только метод, хотя и оригинальность метода он поначалу отрицал, но потом исправился.
Выше – как раз оценка этого «утверждения». Похоже, тот «генетик» не понимает, что такое методология. Если считать, что методология в химии – это просто взвешивать и брать пробы – то тоже ничего нового в методологии химии нет с древних времен. В астрономии тогда методология – это смотреть на небо, и ничего нового тоже нет. Если считать, что в ДНК-генеалогии «методология» – это работа с гаплотипами и снипами, то тоже ничего нового нет. Но тогда непонятно, почему попгенетика тоже работает с гаплотипами и снипами, а результаты получаются совсем другими. Похоже, тому «генетику по медицине» надо для начала понять, что такое методология, и привести соответствующее определение. То, что он это не понимает, явствует из следующего его пассажа – «Геногеография, так же как и соответствующей ей раздел популяционной генетики, так же как и ДНК-генеалогия…, – строятся на одной и той же методологии, которая заключается в восстановлении исторических и этногенетических событий (древние миграции, например) на основе генетических данных…». Восстановление исторических событий – это не методология. Это – цель, задача. А вот как это делать – вопрос методологии. И в этом отношении ДНК-генеалогия и «геногеография», как и попгенетика – принципиально разные дисциплины. Впрочем, на мой взгляд, геногеография от попгенетики уж точно ничем не отличается.
Анатолий А. Клёсов,
доктор химических наук, профессор
Перейти к авторской колонке
![]() |