Эта статья была написана в 2011-м году. Короткий пересказ её появился в елецкой газете «Красное Знамя» в июле 2012-го года. В 2013-м году статья была опубликована в коллективной монографии (по материалам всероссийской научной конференции) Бунинские чтения в Орле. В 2014-м году статью опубликовали в сборнике Библиографический указатель и избранные труды членов ассоциации «Бунинское наследие». Это не полный перечень публикаций, но наиболее важные из них. С самого начала авторы полагали, что статья вызовет живой интерес в буниноведческой среде. И, самое главное, статья даст новый толчок к исследовательским работам на бунинской земле, в первую очередь, на месте хутора Бутырки. И действительно, интерес был. Были приглашения, выступления, обсуждения. Обсуждали статью в музее истории и культуры г.п. Малаховка, в Ассоциации Бунинское Наследие в Москве, в Ефремовском Доме-музее И.А. Бунина. Везде приём был очень тёплый. Но слова поддержки – это, конечно, очень важно, однако, теперь пришла пора, так сказать, полевых работ.
Нужно было исправлять допущенную ошибку и возвращать Ивану Алексеевичу Бунину его малую Родину. Для этого нам необходимо было найти ответ на вопрос, от кого зависит организация таких работ, кто должен принять решение. И пообщавшись с очень многими людьми из перечисленных организаций и не только, с липецкими чиновниками от культуры, выяснилось, что все дороги ведут в Елец. Дело в том, что ещё с советских времён нам досталось в наследство неписаное правило. Согласно этому правилу, в региональных университетах преподаватели на гуманитарных кафедрах в качестве научной работы очень часто занимались и занимаются изучением творчества и жизни своих и другими краеведческими вопросами, связанными с их выдающимися земляками. Так, туляки изучают родные места Л.Н. Толстого, орловцы, например, Тургенева, рязанцы – Есенина, таганрожцы – Чехова и так далее. И в этом нет ничего плохого. Гордиться своими выдающимися земляками, изучать их родные места, сохранять память о них – это вполне естественно, это благородное дело и замечательно, что в наши дни региональная профессура хранит память о своих выдающихся земляках.
Но не очень хорошо, когда краеведение превращается в своеобразную монополию. Именно с этим нам и пришлось столкнуться. Мне так и объяснили, что родными местами, малой родиной Ивана Алексеевича Бунина, занимались и занимаются научные сотрудники литературных кафедр Елецкого Государственного Педагогического Университета. Также в курсе всех дел сотрудники Дома-музея И.А. Бунина в Ельце. Они, те и другие, проводят экскурсии, организуют праздники по случаю круглых дат. Они – последняя инстанция. Именно эти люди принимают окончательное решение. Но диалога с ними не получилось. Создавалось ощущение, что мы не пытались исправить ошибку и вернуть малую Родину замечательному русскому писателю Ивану Алексеевичу Бунину, а делали что-то крамольное, нехорошее, незаконно вторгались в чьи-то владения и нарушали устоявшиеся порядки…
Эта статья была написана с той целью, чтобы доказать, что местонахождение хутора Бутырки, места, где замечательный русский писатель, Иван Алексеевич Бунин провёл своё детство, в настоящее время определено неправильно. Для этого сделана попытка объективно и всесторонне рассмотреть и проанализировать несколько вопросов и попытаться на них ответить. Но сначала поясним, в чём авторы этой статьи видят ошибку. Сегодня считается, что хутор Бутырки находился в двух – двух с половиной километрах юго-восточней деревни Озёрки Становлянского района Липецкой области, справа по ходу движения. У дороги стоит стела, а на предполагаемом месте усадьбы – имеется памятный знак (православный крест). Цель данного исследования доказать, что памятный знак ошибочно указывает на бывшую деревню Выселки, как на хутор Бутырки.
Нам трудно судить как, когда и кем велись работы по поиску того места, где был хутор Бутырки в прошлом и почему памятный знак находится именно там, где он сейчас находится. У нас для этого нет полной информации. Рискнём лишь предположить, что исследователи, занимавшиеся поиском того места, где находился хутор Бутырки недостаточно подробно изучили топографические карты XIX-го века и у них, этих исследователей, не было возможности сопоставлять эти карты с современными фотоснимками со спутника. Эту операцию мы в наше время можем проделать на персональном компьютере, но 30 лет назад такая работа без ПК и Интернета была трудновыполнима, да и доступ к топографическим картам Российской Империи был ограничен. Таким образом, опять-таки мы можем только предполагать, что исследователи искали место расположения хутора Бутырки, большей частью опираясь на свидетельства местных жителей.
В частности, в некоторых источниках упоминается фамилия жителя д. Озёрки Красова И.Н. Говорится, что Красов показал исследователям то место, где находился дом Буниных в Бутырках. Теперь возникает вопрос, на что могли показать старики из д. Озёрки и в том числе Красов, как на хутор Бутырки. Иван Алексеевич Бунин ещё в начале ХХ века, задолго до революции, посещал бывшую Бутырскую усадьбу, об этом есть воспоминания самого писателя, и воспоминания жены писателя Веры Николаевны Муромцевой-Буниной в книге «Жизнь Бунина». Вот что она пишет: «Однажды летом, когда мы жили с Иваном Алексеевичем в Васильевском после 1907 года, в имении его двоюродной сестры, Софьи Николаевны Пушешниковой, мы с её сыном Колей и с Юлием Алексеевичем ездили туда, где был хутор Бутырки, на месте которого колосилось действительно, «море хлебов»… Иван Алексеевич всё же указал место дома, варка, сада…».
Судя по всему, за десятилетие до революции на хуторе Бутырки уже не было ни барского дома, ни хозяйственных построек. Человеческая память коротка. Жители Озёрок, которые были в 80-е годы стариками, детьми были в 20-е – 30-е годы. Поэтому неудивительно, что старожилы д. Озёрки не знали точно, что было на этом месте в конце ХIХ века, то есть при жизни даже не их родителей, а при жизни их дедушек и бабушек. Известно, что дом в Бутырках Бунины продали в 1882-м году и покинули его в начале 1883-го года. С другой стороны, деревня Выселки или Бутырские Выселки (эта деревня упоминается в романе «Жизнь Арсеньева» под всё тем же названием Выселки и в воспоминаниях И.А. Бунина) существовала и в ХХ веке. В 20-е – 30-е годы в Бутырских Выселках жили люди. В то время эту деревню уже называли Бутырками. А дом и все постройки на хуторе Бутырки давно уже перестали существовать. Крестьяне, купившие этот дом, видимо, и покупали его для того лишь, чтобы разобрать и продать его как строительный материал. Если всё обстояло именно так, то «море хлебов» на месте Бутырок колосилось не только в начале 20-го века, но и уже в конце 80-х годов ХIХ века. Поэтому объяснимо то, что старожилы Озёрок указали на д. Бутырские Выселки как на хутор Бутырки. К вопросу, предположительно каким образом елецкие исследователи определяли место хутора Бутырки и почему ошиблись, мы вернёмся чуть позже. А пока покажем, как хутор Бутырки искали мы, авторы этой статьи.
Какие возможности по определению местоположения хутора Бутырки есть у нас в настоящее время? Несравненно большие по сравнению с теми, которые были тридцать лет тому назад. Приложив определённые усилия, авторы этой статьи обзавелись картами Елецкого уезда, Орловской губернии. Очень показательна топографическая карта Шуберта 70-х годов ХIХ века. Карта эта достаточно подробная и очень точная.
Окрестности Озерок (карта Шуберта)
На карте Шуберта южнее д. Озёрки обозначен населённый пункт Бутырки. Других населённых пунктов с похожим названием в окрестности д. Озёрки не имеется. Попытаемся с помощью компьютерной программы для GPS-навигации Ozi Explorer найти точные координаты Бутырок. Те автомобилисты, которые пользуются GPS-навигатором, хорошо знакомы с этой программой. Для нахождения точных координат, нам нужно найти на вышеуказанной карте ХIХ века как минимум три объекта, которые существуют и поныне. Это необходимо для того, чтобы привязать карту к современному снимку со спутника. Снимок со спутника мы можем найти в компьютерной программе Google Earth. Благодаря этой программе, одним наведением мышки можно определить точные координаты любого объекта вплоть до сотых долей секунды. Привязав старинную карту к точным координатам, можно определить координаты любого объекта или места на этой карте с точностью до сотых долей секунды соответственно. Какие три объекта, существующие и поныне, обозначены на карте Шуберта ХIХ века? Это – старинные храмы, церковь Знаменья Божьей Матери в Знаменском, Покровская церковь в Злобине и церковь Всех Скорбящих Радости в Грунине Воргле. Знаменательно то, что эти храмы имеют прямое отношение к Ивану Алексеевичу Бунину и его семье. В старинном селе Знаменское располагается родовая церковь Буниных, церковь Знаменья Божьей Матери, вернее, то, что от неё осталось.
Ещё в ХVIII веке Бунины, предки писателя, здесь, в церкви Знаменья Божьей Матери, крестили своих детей, венчались здесь. А после смерти многочисленные родственники писателя были отпеты здесь и похоронены на церковном кладбище. В повести «Суходол» Знаменское описано под именем Черкизово. Вот едва ли не последние слова повести: «…Только надо помнить, что вот этот покосившийся золочёный крест в синем летнем небе и при них был тот же… что так же желтела, зрела рожь в полях, пустых и знойных, а здесь была тень, прохлада, кусты…».
Другой интересующий нас храм находится в селе Грунин Воргол, расположенном недалеко от трассы Дон, в пятнадцати километрах севернее районного центра, с.Станового. Здесь на возвышенности стоит церковь Всех Скорбящих Радости. Достоверно известно, что на воргольском кладбище похоронен отец писателя Алексей Николаевич Бунин. К сожалению, кладбища давно уже здесь нет. Соответственно и место захоронения Алексея Николаевича неизвестно. Хорошо, что сама церковь, вернее часть её, чудом сохранилась. В наши дни, усилиями исключительно местных жителей, на голом энтузиазме, за счёт взносов и пожертвований, церковь Всех Скорбящих Радости восстанавливается.
Церковь Всех Скорбящих Радости
Село Злобино расположилось в восьми километрах северо-западнее районного центра с. Становое. В Покровской церкви села Злобино венчались родители Ивана Алексеевича Бунина – Алексей Николаевич Бунин и Людмила Александровна Чубарова. Сам Иван Алексеевич неоднократно посещал эту церковь.
Точные координаты Знаменского храма –52°48’34,66″ и 38°02’22,51″, церкви в Злобине – 52°47’13,54″ и 38°14’18,24″, церкви Всех Скорбящих Радости – 52°51’05,23″ и 38°15’30,54″ С помощью программы Ozi Explorer выясняем координаты населённого пункта Бутырки, обозначенного на карте Шуберта. Вот его точные координаты – 52°46’41,6″ и 38°09’22,6″ Любой желающий может попытаться повторить наши действия самостоятельно, с помощью программы Ozi Explorer, и убедиться, что координаты хутора Бытырки на карте Шуберта 70-х годов ХIХ века авторы определили правильно. Теперь с помощью программы Google Earth найдём это место на снимке со спутника. Вот это место.
Бутырки
Бутырки и Бутырские Выселки
Для краткости ниже будем называть это место – «Исследуемое место». Теперь можно проделать обратную операцию и с помощью Google earth – определить точные координаты того места, где находится памятный знак. Вот координаты памятного знака – 52°47’08,5″ и 38°09’45,3″. В дальнейшем условимся называть это место – «Место памятного знака».
Теперь найдём это место на карте Шуберта. На карте Шуберта нет населённых пунктов на «месте памятного знака». В двух верстах восточнее обозначена д. Выселки. Но эта деревня никакого отношения ни к Бутыркам, ни к Бутырским Выселкам, по-видимому, не имеет. Где же находится памятный знак относительно «Исследуемого места»? Памятный знак находится приблизительно в километре севернее, видимо, на месте деревни Бутырские Выселки. Правда, эта деревня не обозначена на карте Шуберта. Что ж, скорее всего, в момент составления данной карты д. Бутырские Выселки ещё не существовала. Стоит также рассмотреть расположение и рисунок оврагов и речушек на карте Шуберта и сравнить с рисунком оврагов на снимке на Google Earth, другими словами, произвести визуальное сравнение двух карт.
Окрестности Озерок
Как известно, в тех местах, где не происходили природные катаклизмы, рельеф местности без помощи человека за сто-двести лет практически не менялся. Исходя из этого, расположение и рисунок оврагов на сравниваемых картах должен быть схожим. Действительно, так оно и есть. Обратите внимание, что овраг, тянущийся от Озёрок, на карте Шуберта сходится с оврагом, рядом с которым располагались Бутырки как раз несколько южнее Бутырок. На снимке со спутника это место тоже легко найти. Это как раз наше «Исследуемое место».
Возникает вопрос, а не могли ли авторы найти точные координаты каких-то других Бутырок, расположенных неподалёку от Бунинских Бутырок? Мы думаем, что если бы ещё один хутор или деревня с таким же названием существовали неподалёку от Бунинских Бутырок, то этот населённый пункт обязательно бы упоминался и в романе «Жизнь Арсеньева», и в воспоминаниях писателя, и в биографических произведениях: в той же книге Веры Николаевны Муромцевой-Буниной «Жизнь Бунина» или в трудах исследователей творчества и жизни И.А. Бунина, А.К. Бабореко, например. Да и наверняка и в названиях расположенных по соседству двух хуторов были бы уточнения. К примеру, рядом с Озёрками существует деревня Каменка-Бунино, тоже вотчина Буниных, описанная в повести «Суходол» как раз под названием Суходол. А немного восточней на карте Шуберта мы можем увидеть деревню Каменка (Чечеренка).
Прежде чем отправляться на «Исследуемое место», авторы внимательно изучили его снимок из космоса. Что же интересного можно увидеть на снимке? На фотографии со спутника видны какие-то контуры, почти что правильной прямоугольной формы. Можно предположить, что это остатки фундамента. Кроме того, южнее прямоугольника и западнее его также имеются отчётливые контуры прямых, которые при соединении образуют прямой угол. Правильная форма этих контуров позволяет предположить, что это нечто, созданное человеческими руками. Рассматривая снимок из космоса «Места памятного знака», трудно разглядеть что-либо определённое.
Чтобы понять, что же всё-таки видно на снимке из космоса, авторы отправились на «Исследуемое место». Прибыв на место, авторы обнаружили на краю двух соединяющихся оврагов горизонтальную площадку размером с футбольное поле, причём достаточно ровную. Однако эта площадка не была распахана, по крайней мере, последние несколько лет, хотя вплотную к ней прилегает поле. То, что площадка не распахана, неудивительно. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что она буквально усыпана булыжниками из известняка различного размера. Прямоугольник, который виден на снимке из космоса – это действительно остатки фундамента. Достаточно хорошо сохранилась кладка из всё того же известняка. Внутри прямоугольника находится яма глубиной до двух метров. Возможно, это остатки погреба. Севернее ямы, непосредственно рядом с ней и метрах в двадцати-тридцати, также видны остатки фундаментов или построек. Кроме того, на изучаемом месте обнаружено большое количество осколков керамической посуды. Соединяющиеся линии, заметные на снимке из космоса, при ближайшем рассмотрении очень напоминают вал высотой не более метра, шириной не более полутора-двух метров. Рядом с валом находится неглубокий ров. Вал тянется, образуя идеальную прямую, вдоль оврага с востока на запад, затем поворачивает на девяносто градусов, и тянется с юга на север уже вдоль другого оврага. Общая длина вала составляет приблизительно сто пятьдесят-двести метров. Вполне возможно, этот вал является остатком вала, которым была огорожена дворянская усадьба ХIХ века.
Что ещё при осмотре площадки было обнаружено? Большое количество металлолома советского времени. В основном, это детали сельскохозяйственной техники. Видимо, не имея возможности распахивать этот участок, в советское время и ему нашли применение. Возможно, здесь годами стояла неисправная, вышедшая из строя сельскохозяйственная техника. Попросту говоря, здесь была свалка металлолома.
В дополнении к сказанному нужно добавить, что на «Исследуемом месте», для подтверждения нашей правоты, были произведены поисковые работы металлоискателем Минелаб экстра 705. Замечу, что наши поиски не противоречили закону, так как «Исследуемое место» не является частной собственностью и не является историческим или каким-либо другим памятником, охраняемым государством. Была обследована площадь не более 500 кв.м. В результате поисков были обнаружены следующие предметы: набивки на женские каблуки – 2 шт., одна из них в форме сердечка; кольца от сбруи – 2шт.; крючок, предположительно от калитки; лезвие бритвы (то, что сейчас называют опасной бритвой), гренадка, отличительный знак, предположительно гренадёра времён Крымской войны и киотное распятье – неотъемлемый атрибут любого домашнего иконостаса.
Найденные кольца от сбруи ровным счётом ничего не доказывают, их можно найти и на месте крестьянских домов и на старой дороге. Набивки свидетельствуют об определённом уровне доходов их владелиц. Известно, что только зажиточные крестьяне могли себе позволить сапоги. Подавляющее большинство крестьян этих мест в конце ХIХ века носили лапти. Эти набивки вполне могли принадлежать матери Ивана Алексеевича – Людмиле Александровне. Хотя, конечно, они не являются бесспорным доказательством в нашем вопросе, точно так же они вполне могли принадлежать и прислуге. Крючок тоже ничего не доказывает, в крестьянских хозяйствах такие крючки также могли использоваться. Бритва свидетельствует об определённом уровне доходов её владельца, не более того. А вот следующие находки в полной мере, по нашему мнению, подтверждают то, что здесь, на месте остатков фундамента, находилась именно дворянская усадьба, а не что-то иное.
Обнаружить гренадку в чистом поле, вдали от места военных действий или вдали от жилища военного в отставке практически невозможно. Есть мнение специалистов, что эта гренадка была прикреплена к походной сумке военного. Дух захватывает, когда пытаешься представить, что это значок Алексея Николаевича Бунина, отца писателя. Что Иван Алексеевич, будучи ребёнком, трогал значок своими ручками. Киотное распятье же говорит само за себя. Хоть оно выглядит достаточно скромно и не похоже на святыню дворянского семейства, но оно, это распятье однозначно указывает на то, что на этом месте находилось какое-то жилище. Причём, судя по стилистике распятья – время существования этого жилища можно отнести к XVIII-XIX векам.
Кроме поисков с металлоискателем, авторы попытались сделать шурф. Небольшой шурф шириной и длиной около метра и глубиной полметра был сделан в десяти метрах западнее фундаментной ямы. При проведении работ было обнаружено множество различных осколков керамической посуды, фрагмент рюмки, осколки стекла разной толщины, кованый гвоздь, фрагменты кровельного железа и клык животного.
Обнаруженная керамика относится к разным эпохам, но интересно то, что осколки фарфоровой посуды были обнаружены на глубине 300-400 мм, гораздо глубже более древней «чёрной керамики». Это легко объяснимо тем, что сделанные из известняка фундамент дома и хозяйственные постройки были до основания разобраны крестьянами, купившими дом. Таким образом, культурные слои разных эпох были перемешаны, и более поздние слои оказались ниже более ранних. Следует отметить, что найдены были осколки именно дорогой и качественной фарфоровой посуды, и такая посуда едва ли могла принадлежать крестьянам. Из вышеперечисленных находок особенно радует фрагмент рюмки. Алексей Николаевич Бунин, большой любитель горячительных напитков, почти наверняка пользовался этой рюмкой.
Дополняя всё вышесказанное, попробуем найти подтверждение нашей правоты, опираясь на литературные источники. У самого И.А. Бунина в его произведениях, дневниках и письмах имеется достаточно подробная информация о месторасположении Бутырок, описание важных деталей. Ведь Бутырки для Ивана Алексеевича были не просто точкой на карте, а может быть самым дорогим для него местом. Вера Николаевна «Жизни Бунина» рассказывает, как Иван Алексеевич в тот самый приезд на место, где когда-то были Бутырки, всё слушал свою любимую овсяночку, и часто-часто уже глубоким стариком во Франции вспоминал свою любимую овсяночку, и жаждал её ещё раз услышать. Давайте поищем и тщательно рассмотрим те подсказки, которые есть в произведениях Ивана Алексеевича Бунина и Веры Николаевны Мурмцевой-Буниной.
Ниже приведены цитаты, описывающие дом Буниных в Бутырках, д. Выселки, Провал и так далее. Все цитаты из произведений И.А. Бунина и В.Н. Муромцевой-Буниной выделены курсивом. Цитаты приведены как из художественных произведений, так и из публицистических. То, что описание Бутырской усадьбы, Провала, Выселок совпадает в них полностью до мельчайших деталей, говорит о том, что приведённые цитаты являются неопровержимым доказательством того, что хутор Бутырки находился именно на том месте, на которое мы указываем.
«У истока дней» (рассказ), И.А. Бунин: В глуши, на хуторе, заброшенные, забытые, жили мы тогда: мать, Надя, нянька Дарья, большая властная старуха, я и мой воспитатель
«Жизнь Бунина», В.Н. Муромцева-Бунина: В 1874 году Бунины решили перебраться из города в деревню, на хутор Бутырки, в Елецкий уезд, Орловской губернии, в последнее бунинское поместье. Бутырки находились в глуши Предтечевской волости. Поля, поля – и среди них усадьба. «Зимой безграничное снежное море, летом – море хлебов, трав, цветов… И вечная тишина этих полей, их загадочное молчание…» Так через много лет воскресли эти детские воспоминания в «Жизни Арсеньева»… С самого детства Ваня стал водиться со сверстниками, сначала с пастушатами, а затем и с ребятишками из Выселок, которые находились в версте от Бутырок. Бывали они и у него в гостях, бывал и он в их избах… Это лето было одним из самых счастливых для всей семьи, которая вся была в сборе. Решили на семейном совете продать Бутырки мужикам, а на деньги, оставшиеся после уплаты долгов, поправить дом в Озерках и на следующую весну туда перебраться.
«Первые литературные шаги», И.А. Бунин: В детстве — глухая усадьба в Орловской губ.
«Автобиографическая заметка»: Страсть к клубу, к вину и картам заставила отца через три с половиной года возвратиться в Елецкий уезд, где он поселился на своём хуторе Бутырки. Тут, в глубочайшей полевой тишине, летом среди хлебов, подступавших к самым нашим порогам, а зимой среди сугробов, и прошло всё мое детство, полное поэзии печальной и своеобразной… Редко, повторяю, и бывал он (отец) с нами. А «дворня» наша невелика была, с соседями и родственниками мы в ту пору виделись мало, сверстников я не имел, – сестра Маша была еще совсем ребенок, – игрушек, развлечений и склонности к ним – тоже, впечатлителен был чрезвычайно.
«Жизнь Арсеньева», Книга первая: Может быть, моё младенчество было печальным в силу некоторых частных условий? В самом деле, вот хотя бы то, что рос я в великой глуши. Пустынные поля, одинокая усадьба среди них… Зимой безграничное снежное море, летом – море хлебов, трав и цветов… И вечная тишина этих полей, их загадочное молчание… Где были люди в это время? Поместье наше называлось хутором, – хутор Каменка, – главным имением нашим считалось задонское, куда отец уезжал часто и надолго, а на хуторе хозяйство было небольшое, дворня малочисленная. Но всё же люди были, какая-то жизнь всё же шла. Были собаки, лошади, овцы, коровы, работники, были кучер, староста, стряпухи, скотницы, няньки, мать и отец, гимназисты-братья, сестра Оля, ещё качавшаяся в люльке…
«Жизнь Бунина», В.Н. Муромцева-Бунина: Евгений должен был отбывать воинскую повинность. Льгот у него не было, и ему нужно было идти простым солдатом. У него шел роман с одной девушкой из Выселок, застенчивой и милой, которую любили в его семье… С самого детства Ваня стал водиться со сверстниками, сначала с пастушатами, а затем и с ребятишками из Выселок, которые находились в версте от Бутырок. Бывали они и у него в гостях, бывал и он в их избах… Дружба Вани с мальчишками из Выселок все возрастала, и ему было грустно, что это – последнее лето, которое он проводит с ними.
«Жизнь Арсеньева», Книга первая: …Раннее детство представляется мне только летними днями, радость которых я почти неизменно делил сперва с Олей, а потом с мужицкими ребятишками из Выселок, деревушки в несколько дворов, находящейся за Провалом, в версте от нас… А затем, постоянно смелея, мы узнали скотный двор, конюшню, каретный сарай, гумно, Провал, Выселки.
«Автобиографическая заметка»: Чуть не всё свободное от учения время я, вплоть до поступления в гимназию, да и приезжая из гимназии на каникулы, провел в ближайших от Бутырок деревушках, у наших бывших крепостных и у однодворцев. Явились друзья, и порой я по целым дням стерёг с ними в поле скотину.
«Жизнь Бунина», В.Н. Муромцева-Бунина: В детстве он впервые ощутил смерть: деревенский мальчишка из пастушат сорвался вместе с лошадью в Провал, находившийся в поле за усадьбой, нечто вроде воронки с илистым дном, покрытой бурьяном и зарослями.
«Жизнь Арсеньева», Книга первая: А Провал был дальше, за ригой, за гумном, за обвалившимся овином, за просяным полем. Это была небольшая, но очень глубокая лощина, с обрывистыми скатами и знаменитым «провалом» на дне, которое зарастало высочайшим бурьяном. Только одно событие омрачило эту счастливую пору, событие страшное и огромное. Однажды вечером влетели во двор усадьбы пастушата, гнавшие с поля рабочих лошадей, и крикнули, что Сенька на всем скаку сорвался вместе с лошадью в Провал, на дно Провала, в те страшные заросли, где, как говорили, было нечто вроде илистой воронки.
Ровно посередине между «Исследуемым местом» и «Местом памятного знака» есть такой Провал с илистой воронкой.
«Жизнь Бунина», В.Н. Муромцева-Бунина: Однажды летом, когда мы жили с Иваном Алексеевичем в Васильевском после 1907 года, в имении его двоюродной сестры, Софьи Николаевны Пушешниковой , мы с ее сыном Колей и с Юлием Алексеевичем ездили туда, где был хутор Бутырки, на месте которого колосилось, действительно, «море хлебов»… Иван Алексеевич все же указал место дома, варка, сада…
«Жизнь Арсеньева», Книга первая: Самое первое воспоминание моё есть нечто ничтожное, вызывающее недоумение. Я помню большую, освещённую предосенним солнцем комнату, его сухой блеск над косогором, видным в окно, на юг… Вот вечереет летний день. Солнце уже за домом, за садом, пустой, широкий двор в тени… … и опять в летний вечер, и опять в одиночестве. Солнце скрылось за притихший сад, покинуло пустой зал, пустую гостиную, где оно радостно блистало весь день: теперь только последний луч одиноко краснеет в углу на паркете… … Там, в поле, за нашими старыми хлебными амбарами… без конца бегут по косогорам волны неоглядного ржаного моря. …А затем, постоянно смелея, мы узнали скотный двор, конюшню, каретный сарай, гумно, Провал, Выселки. …А Провал был дальше, за ригой, за гумном, за обвалившимся овином, за просяным полем.
«Автобиографическая заметка»: Всё, помню, действовало на меня – новое лицо, какое-нибудь событие, песня в поле, рассказ странника, таинственные лощины за хутором, легенда о каком-то беглом солдате, едва живом от страха и голода и скрывавшемся в наших хлебах, ворон, всё прилетавший к нам на ограду и поразивший моё воображение особенно тем, что жил он, как сказала мне мать, ещё, может, при Иване Грозном, предвечернее солнце в тех комнатах, что глядели за вишневый сад на запад…
Итак, мы воспользовались цитатами из двух художественных произведений Ивана Алексеевича Бунина, рассказа «У истока дней» и романа «Жизнь Арсеньева», из его публицистического произведения «Автобиографическая заметка», и цитатами из воспоминаний Веры Николаевны Муромцевой-Буниной «Жизнь Бунина». Все описания как в художественных произведениях, так и в публицистических, совпадают до мельчайших подробностей. От этого невозможно отмахнуться… Какой же вывод можно сделать, опираясь на литературные источники? Дом Буниных располагался обособленно, в версте от деревни Выселки, на удалённом хуторе. Фасад дома Буниных в Бутырках был обращён на юг. За домом, то есть к северу от него, находился двор. На западе от дома располагался сад. За двором – скотный двор, конюшня, каретный сарай, гумно, хлебные амбары. Далее за амбарами поле, за этим полем – Провал (небольшая, но очень глубокая лощина с обрывистыми скатами) а за Провалом – Выселки (в версте от дома Буниных на север). И это не предположение. Литературные источники неопровержимо доказывают, что именно так относительно друг друга и относительно сторон света располагались хутор Бутырки, Провал и деревня Выселки.
Дополняя сказанное, попробуем рассмотреть «Место памятного знака» имея в виду ту информацию, которую мы получили из литературных источников. На «Месте памятного знака» действительно есть остатки фундаментов каких-то домов. В этом можно убедиться, посетив это место. Желательно это сделать весной, сразу после того, как сойдёт снег, и пока ещё не поднялась трава. В это время года хорошо видны расположенные в ряд, вдоль лощины, с запада на восток, остатки фундаментов четырёх или пяти небольших домов. Так, в ряд, в русских деревнях располагались крестьянские дома. А где же остатки конюшни, каретного сарая, гумна, амбара и прочего – всего того, что должно было находиться к северу от барского дома? Всё-таки дом-то был деревянным, а хозяйственные постройки каменные, они бесследно не могли исчезнуть. Получается очередная нестыковка.
Зато в километре к югу, на «Исследуемом месте», очень хорошо сохранились фундаменты нескольких, идущих с юга на север, построек. Мы выше уже подробно описали следы этих построек. И что самое интересное, метрах в четырёхстах на севере от «Исследуемого места» действительно есть «небольшая, но очень глубокая лощина, с обрывистыми скатами», и с буйной растительностью на дне. Особо обращаем внимание на слово «небольшая». Лощина, расположенная неподалёку от «Исследуемого места» на севере от него, именно небольшая. Длина её не более 500 метров. Это место очень похоже на Провал, о котором писал И.А.Бунин в «Жизни Арсеньева». На севере же от «Места памятного знака» нет такой небольшой, но глубокой лощины, с обрывистыми скатами, есть только широкая и длинная лощина с пологими скатами, к тому же расположенная приблизительно в километре от памятного знака. А судя по приведённым выше цитатам, в версте от дома Буниных должна была находиться деревня Выселки. А между Бутырками и Выселками – Провал. То место, на которое указывают елецкие исследователи как на Провал, находится не менее чем в двух километрах от «Места памятного знака». А это, конечно же, тоже ошибка. Где располагалась деревня Выселки относительно памятного знака тоже непонятно. На севере от памятного знака для неё невозможно найти места, там уже д. Озёрки совсем рядом.
А вот ещё один факт: по свидетельству бабушки Хайтулова Е.Д., жительницы д.Озёрки, в том месте, где стоит памятный знак крест, ещё в первые годы Советской власти всё ещё жили люди. По нашим данным, похожую информацию предоставил елецким исследователям и Иван Николаевич Красов, сторожил д. Озёрки. По его словам, усадьба Буниных располагалась непосредственно рядом с крестьянскими домами в деревне, которая в начале ХХ века имела название Бутырки. (И в этом, видимо, был корень ошибки елецких исследователей). По свидетельству же Веры Николаевны Муромцевой-Буниной на месте хутора Бутырки, скорее всего, в 1912 году, когда Иван Алексеевич, Вера Николаевна и их спутники посещали то место, где когда-то были Бутырки, колосилось «море хлебов». Но воспоминания И.Н. Красова противоречат воспоминаниям Веры Николаевны. Это очень важный факт. Как с этим поспоришь?
Есть и ещё один немаловажный факт. В конце 80-х годов ХХ века на месте Озёрского дома Буниных, места где Иван Алексеевич со своими родителями жил с 1883 года, где прошла юность писателя, были проведены раскопки силами научной группы Елецкого Педагогического Университета. Результаты этих раскопок можно увидеть, посетив Дом-музей И.А. Бунина в Ельце. Результаты очень интересные. Чего стоят только фрагменты изразцов. Приблизительно в то же самое время велись раскопки и на предполагаемом месте дома Буниных в Бутырках, то есть, по мнению авторов этой статьи, в д. Выселки. Какой результат дали раскопки в Бутырских Выселках авторам доподлинно не известно но то, что ни в Елецком, ни в Ефремовском, ни в Орловском музеях И.А. Бунина результаты тех раскопок не демонстрируются – это факт. Можно предположить, что раскопки в Бутырках (по мнению авторов, в Бутырских выселках), проводившиеся в 80-е годы ХХ века не дали результатов. Возможно, в архивах Елецкого Педагогического университета можно найти отчёты о тех раскопках.
Что же нужно сделать в будущем по нашему мнению? В первую очередь, нужно провести полноценные исследовательские работы в том месте, где действительно находилась усадьба Буниных в Бутырках. Причём эти исследования должны провести специалисты, профессиональные археологи и историки. Недопустимо, чтобы раскопки или их подобие провели дилетанты. Это может нанести непоправимый вред «Исследуемому месту». Наверняка, ещё не одна удивительная находка ждёт своего часа. Впоследствии неплохо было бы воссоздать на этом месте дворянскую усадьбу, предварительно изучив строительные традиции уездного дворянства центральных губерний Российской империи, которые существовали в ХIХ веке. В идеале неплохо было бы и другие бунинские места обустроить. Храм в Знаменском, например. Он находится в плачевном состоянии. Конечно, для осуществления этих планов необходима государственная помощь и помощь спонсоров, объединение сил тех, кто заинтересован в сохранении и восстановлении памяти о великом русском писателе, первом российском нобелевском лауреате – Иване Алексеевиче Бунине, объединение сил тех, кто попросту любит свою Родину и готов потрудиться на её благо.
Пока же подведём итог и ещё раз перечислим наши доказательства. Мы свою версию строим, во-первых, на сопоставлении военной карты ХIХ века и снимка из космоса; во-вторых, на описание Бутырок самим Буниным и его супругой; в-третьих – за нас свидетельствуют наши находки на месте, что тоже немаловажно; в-четвертых, у нас выстраивается ряд Бутырки, Провал, Выселки, а на «Месте памятного знака» это сделать невозможно; в-пятых, рядом с «Исследуемым местом» есть пруд с рукотворной платиной, от пруда до места дома на склоне оврага имеются борозды – гоняли скотину, на «Месте памятного знака» нет ничего такого; в-шестых, «Исследуемое место» расположено достаточно высоко, с чердака можно было увидеть Озёрки, как в романе «Жизнь Арсеньева» мальчик Алёша Арсеньев со своим учителем смогли это сделать, «Место памятного знака» расположено в низине, с чердака дома Озёрки там не могли быть видны. И это только основные доказательства. А какие основания согласиться, что Бутырки были на «Месте памятного знака»? Только слова Красова? А какие ещё? Может быть, кусты сирени?!
Бутырки – это святое место для Ивана Алексеевича. Его талант родом из Бутырок. Так же, как могучая полноводная река начинается с крохотного родника, Иван Алексеевич когда-то «начался» в Бутырках. Но дело не только в этом. Все люди имеют корни, все откуда-то вышли, от кого-то произошли. Иван Алексеевич Бунин, не он один, конечно же, и Пушкин, и Толстой, и много-много кто ещё, превратил наши сбивчивые мысли, тайные надежды, воспоминания о детских наивных шалостях, взрывы внезапного необоснованного восторга, приливы грусти, и ночные запахи летней степи, и негромкую песню овсяночки, и бабушкины рассказы про давние времена, и вкус молодых девичьих губ, они превратили в Слово, и дали это Слово нам, своим потомкам. Именно благодаря им, Пушкину, Толстому, Бунину, Чехову и другим писателям, мы думаем так, как мы думаем, чувствуем так, как мы чувствуем, понимаем, что есть добро, а что есть зло. У одного народа есть Петрарка, у другого – Гёте. Видимо, у южноамериканских индейцев и народов крайнего севера есть нечто своё, сокровенное, такое же важное и уникальное, как Петрарка для итальянцев и Гёте для немцев, но воплощенное в другую форму. А у нас есть наши писатели, наши Пушкины, создатели нашей самоидентичности, если хотите. И Иван Алексеевич Бунин, один из самых важных в этом ряду. А Бутырки – это исток, откуда Бунин берёт своё начало.
«Дай мне звезду, – твердит ребенок сонный, –
Дай, мамочка…» Она, обняв его,
Сидит с ним на балконе, на ступеньках,
Ведущих в сад. А сад, степной, глухой,
Идет, темнея, в сумрак летней ночи,
По скату к балке. В небе, на востоке,
Краснеет одинокая звезда.
«Дай, мамочка…» Она с улыбкой нежной
Глядит в худое личико: «Что, милый?»
«Вон ту звезду…» – «А для чего?» – «Играть…»
Лепечут листья сада. Тонким свистом
Сурки в степи скликаются. Ребенок
Спит на колене матери. И мать,
Обняв его, вздохнув счастливым вздохом,
Глядит большими грустными глазами
На тихую далекую звезду…
Прекрасна ты, душа людская! Небу,
Бездонному, спокойному, ночному,
Мерцанью звезд подобна ты порой!
Это и есть Бутырки. Я был там. Это место глухое и безлюдное. С ним знакомы пара комбайнёров, какой-нибудь пастух, неутомимый охотник или грибник. За год там побывает человек пять, не больше. За десяток лет – человек двадцать. И всё. А должен знать это место каждый, кому дорога родная земля, наша Россия. Когда ты там, в Бутырках, не нужно фантазировать, силиться что-то представить, какие-то строки вспомнить. Там нет дома, нет сада, хозяйственных построек тоже нет – голый косогор. А кажется, даже не кажется, нет, появляется полная уверенность, что всё-всё это есть, всё здесь прежнее, всё сохранилось. Сейчас обернёшься и всё увидишь.
Все читатели Переформата могут увидеть место хутора Бутырки. Не так давно мы сделали небольшой любительский фильм. Последние две с половиной минуты фильма – это место хутора Бутырки. Там удивительно красиво! А может быть хорошо, что это место – такая глушь? В ближнем Подмосковье уже давно бы трёхэтажные коттеджи стояли. А там как будто и ста лет последних не было, и не было ни революций, ни страшных войн, ни перестроек. Лисы из-под ног выпрыгивают, ястребы парят и «тонким свистом сурки в степи скликаются»…
Рыльщиков Илья Валерьевич
Хайтулов Евгений Дмитриевич
