Один мой приятель имел интересную, хотя и не уникальную особенность: на всякий случай жизни у него было заготовлена цитата из прочитанного и услышанного ранее. Причем как для вопросов, так и для ответов. Как-то раз в разговоре с ним я пошутил по поводу этой милой черты, на что приятель вполне серьёзно заметил: «А зачем пытаться выдумать что-то от себя, если умные люди всё сказали задолго до нас».
Вспомнить о той беседе меня заставили подробности нашумевшего дела Дмитрия Виноградова. В частности, одной из причин случившейся кровавой трагедии называют недостойное, издевательское отношение к нему коллектива. «Дедовщина» во всех её проявлениях – штука как минимум неприятная, а зачастую и вовсе отвратная. Но вот как аналогичную ситуацию задолго до нас описывал один умный человек в произведении, из которого, как известно, все мы вышли:
«Молодые чиновники подсмеивались и острились над ним, во сколько хватало канцелярского остроумия, рассказывали тут же пред ним разные составленные про него истории; про его хозяйку, семидесятилетнюю старуху, говорили, что она бьет его, спрашивали, когда будет их свадьба, сыпали на голову ему бумажки, называя это снегом. Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его: среди всех этих докук он не делал ни одной ошибки в письме. Только если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?»
Как видите, забавы офисного планктона за 180 лет не изменились ничуть. Однако простоватому Акакию Акакиевичу и в голову не приходило до отвала накормить жестокосердных сослуживцев свинцовыми конфетками.
А вот другая жертва коллективного офисно-коммунального чудовища, более близкая нам по времени – Гадюка из одноименного рассказа Алексея Толстого. В её случае дело до смертоубийства всё же дошло. Но она убила в состоянии аффекта (!), конкретного человека (!!), принёсшего ей явно большие моральные страдания, чем коллеги Виноградова – своему будущему палачу (достаточно сравнить предыстории обеих трагедий). Гадюке мы искренне сочувствуем. Виноградову сочувствуешь с трудом.
Обиженных и оскорбленных людей хватает во все времена. Кого-то оскорбляют конкретные индивиды во вполне бытовых, повседневных ситуациях, кого-то – существующие в обществе и государстве порядки. И так же во все времена люди пытались бороться с этими оскорблениями – писали гневные стихи и памфлеты, дрались на дуэлях, устраивали революции. Убийство обидчика на дуэли – кровопролитие. Революция – тоже кровопролитие, причём, как правило, масштабное. Но и в том и в другом есть некий высокий смысл, высокая трагичность. Хладнокровно, после тщательной подготовки убить безоружных женщин, отпускавших в твой адрес некорректные шутки, а до кучи и совершенно тебе незнакомого, случайного человека… какой тут смысл? Смысл тут – в полном отсутствии смысла.
Многие поспешили окрестить Виноградова «русским Брейвиком». Другие возражают, мол, ситуации абсолютно не похожи. И правы, и неправы обе стороны. Истории эти, действительно, очень разные, но идентичные на глобальном уровне. Они обе – про полное разрушение барьеров, сдерживающих нашу греховную природу, про всё того же ницшеанского Сверхчеловека.
Норвежская правящая элита считает нормальным бесконтрольный приток в страну иммигрантов, плюющих на ценности и нравственные ориентиры коренного населения? Брейвик посчитал нормальным перестрелять юную поросль этой элиты. Сослуживцы считают нормальным безо всяких угрызений совести приносить моральные страдания Виноградову? Виноградов посчитал нормальным убить таких сослуживцев, а заодно и всех, кто попадётся под руку. Он ведь планировал продолжить свою бойню и имел для этого достаточное количество патронов. Карты спутал лишь не растерявшийся смельчак, оказавшийся поблизости.
Писаные законы, неписаные традиции – всё это будто бы для дурачков, лохов и слабаков. Теперь человек, рождаясь, видит перед собой табличку «All inclusive, всё включено!» – и идёт дальше по жизни, руководствуясь этой табличкой. Жизнь, правда, может оказаться значительно короче, чем ты предполагаешь, ведь сняты не только ограничения и запреты, но и пистолеты с предохранителей.
Станислав Смагин
Перейти к авторской колонке
