Считается, что участь поэта, его жизненное предназначение – страдание. Он будто бы призван страдать от одиночества, которое неизменно сопутствует гениальному человеку, мучаться от творческого созерцания повседневной жизни, серости и от непонимания со стороны современников. Однако Николай Рубцов не был поэтом-страдальцем, хотя и тяготился «бытовой суетой» на протяжении всей своей жизни. Скорее, он был трагическим поэтом в русской культуре. Над его судьбой довлел тяжёлый рок, и сам он называл себя «рождённым по ошибке». Но короткая жизнь Рубцова, насколько мы можем оценить её сегодня, не была ни пустой, ни случайной, ни ошибочной.
Николай Рубцов принимал свою судьбу такой, какой она была, и даже радовался её испытаниям: «Я люблю свою судьбу, я бегу от помрачений!» Он был поэтом-искателем, находясь в вечном раздумье и неутомимом странствии. Он переживал терзания пытливого путника, идущего к цели своей жизни, то исчезающей, то вновь мерцающей впереди.
Николай Михайлович Рубцов родился 3 января 1936 года в городке Емецк Архангельской области, в многодетной русской семье. Отец Михаил Андрианович работал в леспромхозе, мать Александра Михайловна занималась детьми, их было пятеро. Бытовые перипетии бросали их из одного северного города в другой, и Великую Отечественную войну они встретили в Вологде.
Война принесла горе в семью Рубцовых точно так же, как и в сотни тысяч других семей. Николай рано остался сиротой. Боль тяжёлых утрат сопутствовала его военному детству, и будущий поэт выразил её в своём первом, ещё детском, стихотворении:
Вспомню, как жили мы
С мамой родною –
Всегда в веселе и в тепле.
Но вот наше счастье
Распалось на части –
Война наступила в стране…
Старших детей взяли под опеку родственники, а младших, в том числе и Николая, – пришлось отдать в детдом. Там он уже всерьёз увлёкся поэзией. После окончания семилетней школы Николай Рубцов попробовал поступить в мореходку, но дважды безуспешно. Его манили странствия и искания, он не мог усидеть на одном месте, но судьба предложила ему лесной техникум в Тотьме с перспективой размеренного и скучного быта в будущем.
И мысль, летая, кого-то ищет
По белу свету…
Кто там стучится в моё жилище?
Покоя нету!
При жизни Рубцов действительно не знал покоя, скитаясь по всей стране, и только в стихах обретал самого себя. В 1952 году он снова попытался вырваться из замкнутого круга и найти работу на корабле, устроившись подручным кочегара на тральщике «Архангельск». Но на судне он проработал меньше года, решив вернуться к учёбе, и вскоре поступил в горно-химический техникум заполярного города Кировска. В этот период своей жизни Рубцов много занимался самообразованием, часто обращаясь к трудам по классической философии.
Осенью 1955-го Николай был призван на военную службу, и был зачислен моряком на боевой корабль Северного флота. Находясь при военно-морской базе в Северодвинске, он продолжает писать стихи. Но если в годы службы жизнь поэта казалась вполне устроенной, то приближающееся увольнение вызывало у него тревогу. «Ни черта не могу придумать! – писал Рубцов, – Неужели всю жизнь придётся делать то, что подскажет обстановка? Но ведь только дохлая рыба (так гласит народная мудрость) плывет по течению!» Судьба словно испытывала Николая Рубцова на прочность: сможет ли он найти себя и своё предназначение в жизни, несмотря на все препятствия?
После службы на флоте он работает на Кировском заводе в Ленинграде, но душа поэта тяготится однообразием. «Живётся как-то одиноко, без волнения, без особых радостей, без особого горя…» (из письма В. Сафонову). Но и среди тяжёлых рабочих будней Рубцов не перестаёт писать. Вскоре началась его серьёзная литературная деятельность при ленинградском Доме писателей. Рубцова стали признавать современники, в том числе и уже состоявшиеся в творческой среде, произошло его становление как поэта, которому было суждено приобрести всемирную известность. Его стихи перелагались на музыку, становясь поистине народными песнями. А этим может похвастаться далеко не каждый поэт, но только тот, кто пользуется искренней любовью народа.
В Москве Рубцов был студентом Литературного института им. Горького, печатался в «Нашем современнике», в «Молодой гвардии» и других журналах. Николая Рубцова словно влекло к несбыточному, недоступному в этом мире. Его стихи были пронизаны любовью к родной природе, к «тихой родине». При этом даже в ранних произведениях ему была близка и русская православная традиция.
Вместе с тем, пожалуй, главной темой поэтического творчества Рубцова является тема одинокого поиска и странствия души:
И однажды, прижатый к стене
Безобразьем, идущим по следу,
Одиноко я вскрикну во сне
И проснусь, и уйду, и уеду…
Незадолго до смерти он пишет стихотворение «Дорожная элегия», в котором наиболее ярко выражен тот же мотив. Раздумчивое одиночество Рубцова было связано с его обращением к природе, которая была для него всецело родной и живой.
На фоне поэтического поиска в творчестве Рубцова возникает образ Руси, древней и святой Родины. Русь – исконное и почти мистическое название России, которую, как выразился однажды Н.В. Гоголь, несёт в неизвестность тройка разыгравшихся коней. Но национальный характер поэзии Рубцова проявляется не только в искреннем обращении к русской природе, но и к русской истории.
Национален сам лирический герой Рубцова, с его исповедальностью и мужественной самоиронией, удалью и нежностью, жизнелюбием и тоской, с всеохватностью приятия мира и катастрофическим ощущением непонятости и внутреннего одиночества, с неизменным при этом осознанием «корневой» связи своей судьбы с судьбой России.
Для Николая Рубцова Русь – это нечто былое, исконное. Но в его стихах Русь не умерла, она «как будто спит», словно прекрасная царевна в хрустальной пещере. Поэт искал её всю жизнь, её же пытался пробудить своими стихами. Он был одинок в жизни и искал успокоения в любви к своей Родине, кроме которой у него никого не было.
Смерть Рубцова 19 января 1971 года кажется нелепой случайностью, роковой ошибкой. Его трагическая судьба во многом созвучна с трагической судьбой Руси-России в XX веке, которую поэт испытал на себе. Он искал изначальную, «былую Русь», не подозревая о том, что уже нашёл её в своей душе и в своём сердце. Рубцов стремился увидеть в современной ему России, скрытой за фасадом Советского Союза, величие изначальной Руси, без которого невозможно представить возрождения нашей Родины. А этого возрождения он желал вдохновенно и трепетно:
Что же делать – себе говорю, –
Чтоб над родиной жидкий рассвет
Стал похож на большую зарю?
На каменной плите надгробия Николая Михайловича Рубцова в Вологде высечены его пророческие слова, посвящённые великой духовной державе, которую он искал и в которой находил утешение на протяжении всей своей жизни:
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Россия, Русь! Куда я ни взгляну!
За все твои страдания и битвы
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы.
Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук
Перейти к авторской колонке
