Глупость, как и всё живое, может быть представлена большим разнообразием. Одной из её разновидностей является прилипчивая идея о том, что имена братьев летописного князя Рюрика – Синеуса и Трувора – на самом деле скрывали слова sine hus и thru varing (они взяты непосредственно «из народа», поэтому за орфографию автор никакой ответственности не несёт).
Ах, как приятно иным людям ласкать себя мыслью: дескать, меня не надуешь, я на три метра в землю вижу! Такие убеждены, что изучать летописи слева направо и сверху вниз, принимая на веру рассказы летописцев – занятие для простаков. Читать летописи надо с подходцем и лучше всего – между строк! Именно между строк хранятся все тайны, скрытые от народа под видом… ну, там, под разными видами! Из таких думок родилось много исторических «находок».
Но конкретно для российской истории неисчерпаемым источником умопомрачительных «открытий» явились, конечно, упорные, почти трёхсотлетние настояния норманистов о том, что ведущую роль в процессах образования Древнерусского государства, в создании древнерусского института верховной княжеской власти, в таинственной институционализации контроля над Балтийско-Волжским торговым путём, в возведении древнерусских городов в русле не то завоевательной экспансии, не то миграции колонистов сыграли выходцы из так называемой Средней Швеции. Однако на этом звездном пути старушка–история подставила ортодоксальным норманистам ножку самым ехидным образом, не предъявив в наличности ни одного подходящего шведского Рюрика.
Хочу напомнить, что творцы норманистского историозодчества всегда и вплоть до сегодняшнего дня находились под сильным влиянием представлений в рамках линейной эволюции, согласно которой человечество вначале проживало небольшими родовыми коллективами, изолированными друг от друга, и по этой схеме каждый такой коллектив перемещался в межплеменном пространстве не только со своими вещами, украшениями и пр., но и со своими именами. Соотвественно, по именам легко определить, кто к какой этнической группе принадлежал. Поэтому все силы были брошены на поиски Рюрика из Средней Швеции. Однако когда никого не нашли, то взыскующий взор стал обшаривать и ближайшие окрестности, и тут–то на глаза попался Рёрик из латиноязычных хроник, которого представители мира науки нарекли Рюриком Ютландским (к вопросу об искуственных именах, якобы массово производимых хитрыми летописцами). И, что называется, пошла писать губерния.
Вот какой портрет «конунга Рёрика» можно найти, например, в работах М.Б. Свердлова:
Этот мужественный правитель нападал на Западнофранкское королевство из Фрисландии (на территории современной Голландии и северо-западной части Германии), за что франки вынудили его оттуда переселиться. С дружиной и близким окружением («домом») он был вынужден отправиться в Ютландию (современную Данию). Изгнанный франками и оттуда, он был вынужден переселиться, вероятно, в Среднюю Швецию. Избрание князем именно Рёрика являлось мудрым политическим решением, поскольку он не был шведом и должен был решать те задачи, которые стояли перед славяно-мерянским объединением…1
Почему избрание князем именно этого неудачника, не сумевшего защитить и сохранить даже собственное достояние и отеческие гробы, являлось мудрым решением, лично мне представляется какой–то утонченной загадкой. Хотелось бы получить разъяснение. Не знаю, правда, к кому обращаться.
Однако, пока суть да дело, надо рассказать, что на пути переселения в древнерусскую историю персонажа из датской истории как раз и оказались братья летописного Рюрика – Синеус и Трувор, которых нет в биографии так называемого Рюрика Ютландского. К тому же у них, к огорчению пестунов этого сумбурного героя, оказались «необычные для скандинавской ономастики имена», поэтому летописных братьев Рюрика следовало изгнать из истории, иначе все корабли тонули. Для их ликвидации и применили метод лингвистического «расчленения» с пояснением, что эти горемыки, на самом деле, являлись переосмысленными скандинавскими выражениями: sinn hus – «свой дом» и tru var – «вера» и «договор» в значении «верная дружина».
Отсюда следовало, что согласно преданию, отразишемуся в именах легендарных братьев Рюрика, он прибыл на Русь «со своим домом» (близким окружением и слугами) и «верной дружиной» (служилыми людьми).2
Примечательного в этой истории с так называемым Рюриком Ютландским то, что все её сторонники не владеют ни одним из скандинавских языков. По этой причине они с лёгкостью могут коверкать якобы «скандинавские» фразы и не испытывать от этого неудобства. Но тем, кто хоть немного знаком со скандинавскими языками, читать вышеприведённые экзерсисы тяжело.
«Sinn hus» – это не «скандинавское» выражение, поскольку скандинавское было бы «sitt hus» (дат., норв., шв.). «Tru» – это слово неизвестного происхождения, поскольку «вера» будет «tro» (дат., норв., шв.). Как можно писать вышеприведённые лингвистические выдумки, даже не потрудившись элементарно свериться со словарём, объяснять не берусь. Но возможно, такова цена длительного обитания в утопической среде: если можно было создать исторические события, никогда не происходившие на «скандинавской» почве, то почему бы ни начать придумывать никогда не существовавший «скандинавский» язык? Особо интересно то, что в среде приверженцев «скандинавского» Рюрика немало скандинавистов, но даже с мнением этих коллег сторонники «sine hus» и «thru varing» не считают нужным сверяться.
Известно, что с критикой нелепой версии имён Синеуса и Трувора как переосмысленных фраз некоего «скандинавского» языка выступала такая известная скандинавистка как Е.А. Мельникова. Так, Мельникова совершенно однозначно разъясняла, что среди историков, которые не знакомы с дренескандинавскими языками, распространена версия этимологии имен Синеусъ и Труворъ как переосмысленных эпитетов или фраз и приводила, в качестве примера, Б.А. Рыбакова:
Б.А. Рыбаков полагает, что «в летопись попал пересказ какого-то скандинавского сказания о деятельности Рюрика, а новгородец, плохо знавший шведский язык, принял традиционное окружение конунга за имена его братьев».
Он приводит два возможных, по его мнению, варианта «шведского оригинала»: sine use или sine hus, означающий якобы «со своими родичами» или «свой род», для Синеус, и tru war или thru varing со значением «верная дружина» для Трувор. Не говоря уже о полном несоответствии этих «исконных» фраз элементарным нормам морфологии и синтаксиса древнескандинавских языков, а также семантике слов hus и væringi, которые никогда не имели значения «род, родичи» и «дружина», предположение исходит из того, что летописец-переписчик дважды перевел эту фразу: один раз в соответствии с её истинным смыслом – Рюрик приходит, по Новгородской первой летописи, с «роды своими… пояша со собою дружину многу и предивну», а затем вторично – приняв её за личные имена.3
Казалось бы, яснее не скажешь. Лингвистические конструкции, с помощью которых некоторые российские историки пытаются ликвидировать летописных братьев Рюрика, не соответствуют элементарным нормам древнескандинавских языков. Получается фраза вроде «мандрапа пупа мандрапа па» из одной старой кинокомедии. Иначе говоря, это – несуществующий язык, или же, как часто пишут в интернете, – албанский.
Как же подобная абракадабра могла получить распространение среди учёных и закрепиться в российской науке? Именно в российской, поскольку в западную она как будто не перешла, по крайней мере, среди скандинавских учёных она точно не привилась – как угодно, но свои-то языки они знают. Приведу пример из монографии норвежского исследователя Х. Станга.
Расчленение имени летописного Синеуса на «sine hus» Х. Станг решительно отвергает, как грамматически, так и в смысловом отношении. Возвратно-притяжательное местоимение sin/sitt перед существительным – это современный язык. Грамматически мн.ч от «дом» с этим местоимением в др.- сканд. должно было быть með husum sinum. По смыслу слово «дома» – hus или husen – означает только постройки, строения.4 Там же в примечании Станг дополнительно указывает ещё и на нелогичность с точки зрения оформления всей фразы: почему первое выражение «со своими домами» оформлено местоимением «свой», а второе выражение «с верной дружиной» не оформлено:
Why «his houses» in the one instanse, and not «his tru guard» in the other, is anybody’s guess.
Однако лингвистика лингвистикой, но ведь есть ещё и просто здравый смысл. На то, что идея об именах Синеуса и Трувора как переосмысленных выражениях «верная дружина» и «с роды своими» – полнейший абсурд с точки зрения контекста всего летописного повествования, обращал внимание историк Ю.Д. Акашев. Если согласиться с этой идеей, писал он, то получается, что Рюрик обосновался в Новгороде, «его род» – в Белоозере, а его «верная дружина» – в Изборске.5
В.В. Фомин развил эту мысль и показал, что если принять данную концепцию норманистов, то ещё более нелепым выглядит известие Сказания о призвании варягов: «По двою же лету Синеус умре и братъ его Трувор; и прия власть Рюрик», которое должно было бы означать: «Два года спустя умерли «его род» и брат его «верная дружина». Рюрик, таким образом, остался как перст один, буквально разом потеряв всех, с кем он пришёл на Русь – и «свой род», и свою «верную дружину», и непонятно, каким «мужем своим» он начал затем раздавать «грады».
Фомин обращает внимание также на то, что если «sine hus», превратившееся в Синеус, в некоем исходном «древнешведском» тексте означало «со своими родичами» или «с роды своими», то почему же во многих других местах летописи мы так и читаем: «с роды свои», а не с покойным Синеусом? Получается, что в процессе передачи текста Сказания летописец то не понимал шведское «sine hus» и писал Синеус, то вдруг начинал понимать и писал тогда «с роды своими».6
Известный специалист в области русского фольклора С.Н. Азбелев неоднократно отмечал в своих работах, что толкованию имён братьев Рюрика противостоит русский фольклор о князьях Синеусе и Труворе.7
Когда российская историческая наука избавиться от груза утопий, около трёхсот лет довлеющих над ней как кошмар, то надо всей этой историей с «Рюриком Ютландским» будут, наверняка, смеяться больше всего. Пишу об этом с горечью, зная, имена каких крупных учёных связаны в истории науки с этой версией.
Один из моих читателей во время обсуждения был озабочен вопросом: как вписываются в версию о славянском происхождении Рюрика слова sine hus и thru varing? Надеюсь, что хотя бы частично сумела облегчить его заботы и ответить – решительно никак, таких слов просто нет. Переводи их хоть с восточноскандинавского на западноскандинавский (таких языков в природе пока не открыто, но в интернете они иногда мелькают), хоть – наоборот, получается одно и тоже: RUBBISH!
Да и «славянского происхождения Рюрика» у меня нет. Я не работаю ни с этносами, ни с языковыми семьями. Предмет моих исследований – династии, а там всё полиэтнично.
Лидия Грот,
кандидат исторических наук
Перейти к авторской колонке
