Одна из самых популярных книг о президенте США Джоне Кеннеди называлась «Самые лучшие и самые одаренные» (The Best and the Brightest. Random House, 1972). Такой похвалы автор – Девид Халберстам – удостоил команду Кеннеди, успевшую за короткий срок провести в США необходимые и полезные реформы и начать вывод американских войск из Вьетнама. Если бы я писал сегодня книгу о нынешней российской администрации, то назвал бы ее «Бездарные и неспособные». Одна из главных проблем для РФ — это отсутствие компетентных специалистов среди управленцев не только высшего, но и среднего звена.
Когда начали разбираться с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС, обнаружили, что ей руководил человек, который вообще не имел никогда никакого отношения к энергетике. Но так — везде. Проблему российских управленцев, однако, не следует сводить к одной клановости. Финансовый кризис 2008 года, неспособность силовиков обеспечить безопасность граждан России, кризис образования и здравоохранения, развал инфраструктуры регулярно являют нам массовую некомпетентность и нефункциональность российской бюрократии, в том числе и «питерского призыва».
Чтобы в этом убедиться, достаточно пообщаться полчаса с нашими чиновниками. Работая главным редактором журнала «Финансовый контроль», я не раз брал интервью у самых высокопоставленных бюрократов. Расшифровывая записи этих бесед, я убеждался в одном и том же. Во-первых, они, как правило, не умеют правильно говорить по-русски: подлежащее у них гуляет независимо от сказуемого, падежи не соблюдаются, а актив и пассив перемешаны в кашу. Во-вторых, без бумажки они не способны рассказать о том, чем же они собственно занимаются. Чаще всего эти интервью приходилось писать самому с помощью их пресс-службы и по материалам ведомства. А уже потом отправлять господину начальнику на визу.
Было бы полбеды, если бы их некомпетентность проявлялась лишь в этом. Бюрократ не хочет признаться самому себе, что любые резервы, которыми ему доверили распоряжаться, рано или поздно истощатся, и значит, рано или поздно и окружающие и высокое начальство убедятся в его полной некомпетентности. Поэтому главное для него досрочно отрапортовать — мол, меры приняты. И получить за это очередное поощрение от начальства.
Маркс говорил, что бюрократия рассматривает государство, как свою собственность. Уже поэтому любую критику в свой адрес она воспринимает, как посягательство на основы государственного устройства. Особенно в период кризиса. И это четко заметно в России — непродуманные и несогласованные между собой действия бюрократии в октябре-декабре 2008 года. Попытки по-своему «творить действительность», т.е. вмешиваться в рыночные механизмы там, где не нужно, и не вмешиваться там, где абсолютно необходимо. Всё это способствовало не «выходу из кризиса», а более глубокому в него погружению. Бывший глава администрации президента Александр Волошин не случайно предупреждал в этой связи об опасности «бюрократического реванша» в ходе кризиса. Уж кто-кто, а он-то знает, что бюрократия — это далеко не невинное, а весьма опасное сословие.
«Действительная цель государства, — писал Карл Маркс, — представляется бюрократии противогосударственной целью. Дух бюрократии есть «формальный дух государства». Она превращает поэтому «формальный дух государства» или действительное бездушие государства в категорический императив. Бюрократия считает самое себя конечной целью государства. Так как бюрократия делает свои «формальные» цели своим содержанием, то она повсюду вступает в конфликт с «реальными целями». Она вынуждена поэтому выдавать формальное за содержание, а содержание — за нечто формальное. Государственные задачи превращаются в канцелярские задачи, или канцелярские задачи в государственные. Бюрократия есть круг, из которого никто не может выскочить. Ее иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом они взаимно вводят друг друга в заблуждение». (К.Маркс, Ф.Энгельс. Соч. т. 1, с. 272.)
История с раздачей бюджетных и внебюджетных миллиардов сразу после наступления кризиса — прекрасная тому иллюстрация.
К сожалению, мы не учимся на уроках истории, в том числе новейшей. Мне уже приходилось писать о том, что именно высшая партийная бюрократия, номенклатура, оторвавшаяся от народа и презиравшая «совков», была повинна в развале Советского Союза и социалистического содружества больше любых идеологических диверсантов из западных спецслужб и «подрывных» радиостанций. И те, кто вел многолетнюю войну против России и, в частности, против Советского Союза, не случайно видели в ней своих объективных союзников, своих агентов влияния. Шеф ЦРУ Аллен Даллес, один из виднейших деятелей «мировой закулисы» писал:
«Коренная слабость, которая свойственна советской бюрократии и коммунистическому обществу вообще, — безразличие к человеку и его чувствам, что ведет к частой недооценке заслуг, неподходящим назначениям, расстройству честолюбивых замыслов, несправедливым наказаниям, а в таких условиях советский человек становится, как становился бы и любой другой на его месте, безынициативным, пассивным, неудовлетворенным и сомневающимся в официальных идейных ценностях». (А. Даллес. Искусство разведки. М.: Прогресс, 1964.)
Это действительная, а не выдуманная цитата из собрания выступлений г-на Даллеса. Но ее, естественно, ни в советские, ни в постсоветские времена, для которых она также актуальна, не озвучивали.
Бюрократия Государства Российского не погибла вместе с СССР, а плавно перетекла из одного социального строя в другой с гораздо меньшими потерями, чем при переходе от монархии к коммунизму после 1917 года. В «демократической России» вплоть до конца ХХ века почти 90% чиновничьих должностей занимали именно советские чиновники. Даже в бывшем здании ЦК КПСС на Старой площади, где разместилась администрация Президента Российской Федерации, появились прежде работавшие там номенклатурщики.
Приватизировав государство, сделав его в полном соответствии с анализом Маркса, своей частной собственностью, советская бюрократия решила приватизировать и все национальное богатство, чтобы уже никто не мешал ей править. В этом была суть августовской «революции» 1991 года. В истории революций ей нет аналогов. Прежде всего потому, что, как бы ее не именовали, это была именно бюрократическая революция, а по сути — бюрократический термидор, чиновничья контрреволюция. Возникший в результате ее свершения политический катаклизм, похоронивший Советский Союз, привел к смене характера собственности и распределения национального богатства. Но не привел к смене правящего класса, что чрезвычайно важно понять, дабы уразуметь суть этой псевдо-революции.
Советская бюрократия — номенклатурные партийные и советские работники — в массе своей сохранила власть на всем пространстве бывшего СССР. И когда Ельцин брал власть в Москве, и когда срывали с постамента памятник «Железному Феликсу», и когда штурмовали здание ЦК КПСС – именно эта номенклатурная элита дала приказ чекистам, войскам МВД и армии не мешать «преобразованиям». Все шло по плану. По заранее написанному сценарию. А то, что этот план совпал едва ли не в деталях с разработанным еще в 1918 году Госдепартаментом США планом раздела России, не стоит удивляться. Международные «обшмыги» (по Достоевскому) – а именно в такой роли выступили и последние лидеры СССР, и лидеры ельцинской «новой России», – не могли надеяться на равноправное партнерство с теми, перед кем раболепствовали. Им изначально была уготована роль исполнителей чужой воли, четко сформулированной в том самом 1918-м.
Советские бюрократы высшего и среднего звена — партийные, советские, комсомольские, военные, судебные, правоохранительные и прочие номенклатурные работники — в массе своей пережили развал СССР безболезненно. Первые секретари компартий союзных республик — Кравчук, Алиев, Рахмонов, Шушкевич, Шеварднадзе, Назарбаев и другие объявили себя президентами новых независимых государств. Даже члены ГКЧП, выйдя из Лефортово по амнистии, вполне прилично устроились. А. Болдин был президентом весьма солидного банка, равно, как и последний премьер-министр СССР Павлов. Бывшие первые секретари автономных республик и обкомов КПСС стали российскими губернаторами, как Шаймиев, Строев и десятки других номенклатурщиков. Строев даже стал спикером Совета Федерации.
Все это постсоветское действо только напомнило мне финал великой книги Джорджа Оруэлла «Скотный двор», где описывается примирение Свиней (т.е. революционеров) и Фермеров (помещиков-капиталистов): «Двенадцать голосов кричали одновременно, но все они были похожи. Теперь было ясно, что случилось со свиньями. Оставшиеся снаружи переводили взгляды от свиней к людям, от людей к свиньям, снова и снова всматривались они в лица тех и других, но уже было невозможно определить, кто есть кто».
Признаем, что такого рода трансформации были только закономерны и в «новой России», в том капиталистическом государстве, первым президентом которого стал бывший первый секретарь обкома КПСС и кандидат в члены Политбюро. Ельцин — часть партократии СССР, ее высшего эшелона. Его даже не выбирали на партийных конференциях и съездах, а назначали. Именно как бюрократа от партии. Так, он был назначен сначала заведующим отделом, а потом третьим секретарем Свердловского обкома КПСС. Также он был назначен заведующим отделом ЦК КПСС. В его карьере советского периода даже партийной демократией не пахло. И после расстрела парламента из тяжелых танков даже у его бывших фанатов не осталось никаких иллюзий по поводу того, ради чего шел к власти Ельцин. И кто он.
Александр Зиновьев в одной из наших с ним бесед так охарактеризовал итоги этой «бюрократической революции»: «Главное в истории России уже произошло: ее растерзали, изнасиловали, разграбили, опозорили, предали, оплевали и оболгали. Причем сделали это не только ее глупые и тщеславные руководители, не только предатели и сообщники западных завоевателей, но, объективно, и сами массы населения, ставшие вольно или невольно добровольными помощниками разрушителей страны. Если никакого чуда не произойдет, то впереди у России — десятилетия (если не столетия) торжества мракобесия, паранойи, словом то, что неизбежно в стране колониальной демократии».
Страшно, если этот прогноз оправдается. А основания для такого видения будущего России у Зиновьева, увы, были. Новую буржуазию для российского «капиталистического проекта» не стали готовить по примеру венгров, поляков или китайцев, постепенно реанимируя частный сектор, в первую очередь в торговле, сфере услуг и в сельском хозяйстве. Коммунизм просто отменили декретом, объявив, что теперь вместо него будет капитализм. И никто не додумался в новых (старых) властных верхах, что и капитализм, как и коммунизм, надо строить с нуля («до основанья, а затем»).
Новая буржуазия не могла сформироваться иначе как из номенклатурных работников и офицеров действующего резерва КГБ и других спецслужб, составлявших правящий класс в СССР, из их обслуги, дельцов черного рынка и подпольных цеховиков, неизбежно связанных с криминалом, с организованной преступностью. Поэтому и капитализм в России мог стать только таким, каким он и оказался, — полукриминальным, олигархическим, т.е. завязанным на коррумпированную власть и беспардонно антинародным. По той же причине в России и демократия стала развиваться вообще в форме невиданной прежде разновидности, что именуется на Западе теперь «авторитарной демократией». А это ни что иное, как гибрид большевизма и «банановой республики».
Вновь подтвердилась правота Н. Бердяева, который писал: «Диктатура пролетариата, усилив государственную власть, развивает колоссальную бюрократию, охватывающую, как паутина, всю страну и все себе подчиняющую. Эта новая советская бюрократия, более сильная, чем бюрократия царская, есть новый привилегированный класс, который может жестко эксплуатировать народные массы» (Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М.:Наука,1990). Эксплуататорская сущность бюрократии, причем не только советской, отмеченная Бердяевым, во всем цвете проявилась сразу же после распада СССР. Советских бюрократов со всеми их привилегиями, пайками и спецобслуживанием вполне устраивал реальный социализм, но им не хватало буржуазных «свобод» и западного изобилия. Поэтому «свой» капитализм они и построили в соответствии с удобной для них формулой: «Советская власть плюс капитализация всей страны!». И не случайно все признают, что путинская «Единая Россия» — это клон КПСС.
Понятно, что бывшие номенклатурщики могли создать только иллюзию капитализма и иллюзию демократии в полном соответствии с вышеприведенным анализом Карла Маркса. Зато они сохранили Власть и Авторитет и великие тайны своей бюрократической иерархии. Российская бюрократия завершила свою эволюцию, превратившись, в конечном счете, как сказал Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию в 2005 году, в «замкнутую, надменную касту».
Я с большой осторожностью отношусь к критике «авторитаризма» из уст «прораба перестройки» А.Н. Яковлева, но в данном случае приведу из его интервью «Независимой газете» характеристику той бюрократии, которая как бы перетекла из номенклатуры КПСС времен «перестройки» в номенклатуру постсоветской России:
«Меня тревожит наше чиновничество. Оно жадное, ленивое и лживое, не хочет ничего знать, кроме служения собственным интересам, ненавидящее людей. Оно, как ненасытный крокодил, проглатывает любые законы, любые инициативы людей, оно ненавидит свободу человека. Авторитаризм всегда считал людей простым возобновляемым ресурсом. Как трава или дерево — скосил, срубил, снова все вырастет. Отношение к людям — как основное мерило цивилизованности общества — у нас находится на очень низком уровне».
Тут «прораб» прав. Он этих «крокодилов» хорошо знал. И прекрасно понимал, что они и его съели, когда он перебрал по части критики авторитаризма и посягнул на их бюрократические «тайны». Своим они этого не прощают.
Во всем мире поступление на государственную службу обязывает чиновника отказаться от какого-либо участия в бизнесе, передать в управление доверенному лицу имеющиеся у него активы. В постсоветской России все наоборот — чем выше пост занимает чиновник, тем в большее число правлений разного рода государственных и смешанных предприятий он входит. И там получает такие добавки к зарплате, которые в разы превышают его должностной оклад. При этом ему дано право не декларировать эти доходы налоговикам в РФ. Не говоря уже о том, что многие вообще не считают зазорным продолжать свой бизнес даже после зачисления на государственную службу.
Чиновники на местах, как показал ряд расследований Счетной палаты РФ, в тех же целях сплошь и рядом используют местные фирмы, а также региональные и муниципальные бюджеты, активно путая государственный и корпоративный карман со своим. Коррупция и воровство сверху донизу привели и к тому, как писали в одной газете, что «только на мероприятиях по достройке мощностей Калининской АЭС исчезли 600 млн. долларов из 1 млрд. 200 млн. долларов, что были выделены казной». При проверке Счетной палатой РФ расходования бюджетных средств, выделенных в 2008-2010 годах на транспортный комплекс Москвы при мэре Лужкове, были выявлены финансовые нарушения на 215 млрд. руб., что составляет почти половину всех средств, выделенных на эти цели (574. млрд. руб.). И где теперь Лужков? После своего «отрешения от власти» по приказу президента Медведева в 2011 году он спокойно живет в Лондоне и время от времени наезжает в Москву «читать лекции».
Американское правосудие в мае 2005 г. затребовало экстрадиции Е.А. Адамова, бывшего министра атомной промышленности РФ, которого обвиняли в хищении многомиллионных субсидий США, выделенных на охрану АЭС. Его осудили в Америке, но коллеги выручили — вора-министра вернули на досидку обратно на Родину. Правительство Московской области по всему миру ищет своего бывшего министра финансов, который похитил ни много ни мало пять миллиардов долларов из областной казны и скрылся с ними в США! То ли еще будет.
Классические, по Марксу, бюрократы не мыслят ни единого государственного дела без того, чтобы на этом, как они говорят на своем арго, «не срубить капусту», «не распилить бабки», чтобы им за принятое решение, отлоббированное заинтересованными лицами, те же самые лица «не занесли». Уже в самом этом термине заложен весомый смысл — в виде взятки дается уже не пачка денег, а целый кейс. Ставки растут. История приватизации и залоговых аукционов имеет тому бесчисленное множество подтверждений. Как показал доклад Счетной палаты РФ об итогах приватизации, государственные чиновники специально занижали цену госпредприятий, чтобы получить взятку от приватизаторов, никоим образом не смущаясь притом, что грабили они, таким образом, нанявшее их на службу государство, обирали собственный народ.
А о том, как «кошмарят» господа чиновники мелкий и средний бизнес, чтобы обложить поборами наш средний класс, говорят уже не первый год. Но воз и ныне там. Только в 2011 году бизнес проверяли 181 тысяча федеральных и региональных чиновников. Они провели 2,8 миллиона проверок. Помножьте это на средний размер взятки по Российской Федерации, и все станет на свои места. Когда дотошные журналисты докапываются до тех «скелетов», которые хранятся в семейных шкафах государственных чиновников, они обнаруживают там удивительные вещи.
Владимир Большаков, публицист
Перейти к авторской колонке
