Разгар осени. Прошло лето – время отпусков, путешествий, новых впечатлений. Для меня прошедшее лето запомнится на всю жизнь удивительной поездкой в Тверскую область. Впрочем, всё по порядку. Началась эта история более года назад на Бородинском поле (!) во время празднования 200-летия Бородинского сражения.
Подвиг артиллеристов батареи Раевского, 1812 г. (художник С.Н. Трошин)
Находясь там с большой группой уфимцев, я по воле провидения познакомился со священником из Твери. Отец Роман, так его звали, оказался директором Благотворительного Фонда «Имени сестры милосердия Екатерины Бакуниной», названного так в честь женщины, ставшей сестрой милосердия в тяжёлое для нашей страны время Крымской войны. Екатерина Михайловна Бакунина была, по сути, первой сестрой милосердия в России.
Мы разговорились, и я попросил отца Романа по возможности узнать, где в Тверской области захоронен герой Отечественной войны и Бородинского сражения генерал Иван Цыбульский, имеющий прямое отношение полку, носившему имя моего города – Уфы.
Отец Роман обещал, а спустя несколько месяцев позвонил мне и сообщил, что моя просьба выполнена. Но прежде чем рассказывать о дальнейшем развитии событий, надо пояснить читателю, кто такой генерал Цыбульский и чем он знаменит.
Итак, речь идёт о шефе Уфимского пехотного полка генерале Иване Денисовиче Цыбульском. Шеф – это не фигура речи – была такая должность повыше командира в русской армии двести лет назад.
ШЕФ: в России до импер. Николая I каждый полк, кроме командира, имел своего ш., который заведовал хозяйств. и внутр. управлением и общим образованием. В настоящее время звание ш. лишь почетный титул, который дается особам импер. фамилии или заслуженным генералам» (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Павленков Ф., 1907).
Как ни странно, но о нём мало что известно, кроме тех сведений, которые содержатся в его формуляре (личном деле). Даже точная дата рождения неизвестна: то ли 1771, то ли 1770 год, но неизвестны ни число, ни месяц рождения. Известно, что он происходит из дворян Смоленской губернии, но точное место рождения тоже неизвестно.
А карьера Ивана Денисовича была для провинциального дворянина весьма успешной, а в чём-то и необычной: в 1789 поступил капралом в гвардию, в 1792 переведён во флот подпоручиком, 30 сентября 1796 отставлен от службы, но в ноябре того же года принят капитаном в Павловский гренадерский полк. Позже переведён в лейб-гвардии Семёновский полк, а уже в конце 1798 пожалован в полковники. 19 мая 1800 произведён в генерал-майоры (генерал в 29 лет!) и назначен шефом Уфимского мушкетёрского (с 1811 пехотного) полка. Блестящая карьера! Очень вероятно, что он был замечен самим императором Павлом I, отсюда и такой взлёт по службе.
С ноября 1810 Цыбульский командовал 1-й бригадой (Уфимский и Ширванский пехотные полки) 24-й дивизии, которая в кампанию 1812 входила в состав 7-го пехотного корпуса 2-й Западной Армии Багратиона, и за отличие под Смоленском был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени.
И вот настал день Бородинского сражения, в котором по выражению поэта
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…
В критический момент сражения французы захватывают центр русских позиций и господствующую над полем высоту – батарею Раевского (Курганная батарея). Увидя это, генерал Ермолов лично ведёт в контратаку находившийся поблизости батальон Уфимского пехотного полка и выбивает французов. Большинство уфимцев, участвовавших в той стремительный контратаке, изображённой через сто лет на знаменитой Бородинской панораме художником Францем Рубо, погибнет на батарее Раевского: кто во время её штурма, а кто при следующей атаке французов. Раненым попал в плен командир 24-й пехотной дивизии генерал-майор Пётр Гаврилович Лихачёв, и Цыбульский вступил в командование дивизией, хотя сам уже получил две раны и контузию.
После Бородино, не завершив лечения ран, Иван Денисович прибыл к армии в Тарутино, участвовал в Малоярославецком сражении, но затем по приказу командования был оставлен с бригадой 27-й пехотной дивизии в Красном Смоленской губернии «для устройства в губернии военного порядка», а с сентября 1814 вновь стал командовать 1-й бригадой 24-й пехотной дивизии. За свою службу он кроме уже упомянутого ордена Святого Владимира был награждён также российскими орденами Святого Георгия 4-го класса, Святой Анны 1-й степени и Святого Иоанна Иерусалимского.
14 января 1834 генерал-майор был уволен в отставку «за ранами» с мундиром и пенсией и поселился в своём имении Горка в Вышневолоцком уезде Тверской губернии. Но недолго длилась мирная жизнь боевого генерала: он умер в 1837 году и был похоронен на Осеченском погосте неподалёку от своего имения возле храма Святой Троицы, прихожанином которого он был.
Точная дата его смерти не указана ни в одной энциклопедии из тех, что мне попадались, хотя в вышедшей в 2012 году в Вышнем Волочке книге Галины Ильиной «Во спасение Отечества» она приведена: 6 марта 1837 года.
К сожалению, нет ни одного портрета генерала: почему-то нет его даже в Военной галерее Зимнего дворца, куда, как писал А.С. Пушкин в своём стихотворении «Полководец»,
Толпою тесною художник поместил
Сюда начальников народных наших сил,
Покрытых славою чудесного похода
И вечной памятью двенадцатого года.
А Уфимский пехотный полк после Бородино прошёл большой и славный боевой путь: участвовал во многих сражениях, в том числе под Лейпцигом и Парижем в 1813-14 гг., в русско-турецкой войне (1828-29). 28 января 1833 он был расформирован и присоединен к Бутырскому пехотному полку.
Казалось бы, на этом и нужно завершить свой рассказ, но… Есть такая вещь как провидение, которое ведёт нас одному ему известными путями. Есть! И об этом хорошо сказано в Библии: «Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его». Стоило мне решить найти могилу героя, и некая добрая сила повела меня к цели.
Как я уже сказал, мне позвонил из Твери отец Роман и сообщил, что могила генерала Цыбульского найдена, а кроме того, он пригласил меня приехать в Тверскую область для участия в Бакунинском празднике, в последнюю субботу мая каждого года проходящего в имении и родовом гнезде многих Бакуниных – селе Прямухино, после чего меня свозят на могилу Цыбульского.
Естественно, я с благодарностью принял такое предложение, сообщил о празднике своим знакомым москвичам из Союза потомков участников Бородинской битвы и в конце мая отправился в путь.
Он лежал через Москву, которую заливали дожди, и я подумал, что мне сильно не повезло путешествовать в такую погоду, и вряд ли удастся достигнуть цели поездки. Но погода в Твери была хорошей, и отец Роман устроил мне небольшую экскурсию по этому древнему и красивому русскому городу, некогда претендовавшему на статус столицы Руси вместо Москвы.
Позже подъехали мои коллеги из Москвы, и мы отправились в чудесный древний город Торжок, где выступили в городской библиотеке перед любителями истории. Здесь же мои московские знакомые вручили мне удостоверение члена Союза потомков Бородинской битвы в память заслуг её героя, представителя нашего рода Егора Андреевича Агте. Вечером для нас была организованна экскурсия по Торжку, некогда одному из торговых центров Новгородской республики.
Борисоглебский монастырь.
Набережная реки Тверцы.
Переночевав в Торжке в гостинице «Тверца», что находится в небольшом уютном домике на берегу реки Тверцы, на следующий день мы отправились на Бакунинский праздник в село Прямухино, присутствовали на открытии мемориальных досок представителям славного рода Бакуниных, в том числе Татьяне Алексеевне Бакуниной-Осоргиной – жене писателя Михаила Андреевича Осоргина, взявшего фамилию своей бабушки, кстати, жившей в Уфе и владевшей имением Осоргино под Уфой.
Почётные гости праздника: потомок рода Бакуниных Георгий Никитич Цирг и его супруга Татьяна Алексеевна Каждан – потомок рода Кропоткиных. Фамильная церковь Бакуниных в селе Прямухино.
Выступает директор Благотворительного фонда «Имени сестры милосердия Екатерины Бакуниной» отец Роман Манилов.
Выступает президент Благотворительного фонда «Имени сестры милосердия Екатерины Бакуниной», ректор Тверской государственной медицинской академии, председатель общественной палаты города Твери Михаил Николаевич Калинкин.
Освящение памятника на месте фамильного склепа Бакуниных.
Кульминацией праздника стало открытие памятника родственнику Бакуниных… Михаилу Илларионовичу Кутузову! Вскоре после его смерти, Бакунины первыми в России увековечили его память, установив на одной из возвышенностей в своём имении памятный камень – с тех пор эта возвышенность называется Кутузовской Горкой.
Первоначально открыть памятник должна была председатель Союза потомков участников Бородинского битвы праправнучка Кутузова в шестом поколении Юлия Васильевна Хитрово, но она не смогла приехать, и эту почётную миссию выполнил потомок участника битвы всего лишь в четвёртом (!) поколении Георгий Владимирович Ляпишев.
Потомок в четвёртом поколении участника Бородинской битвы Георгий Ляпишев открывает памятник Кутузову.
Члены Союза потомков Бородинской битвы и Историко-патриотического объединения «Багратион» у памятника Кутузову.
Бакунинский праздник завершился, гости разъехались, а я, переночевав в Твери, на следующий день в воскресенье отправился на могилу генерала Цыбульского. Поездка была организована отцом Романом: его знакомый и мой тёзка Владимир не пожалел для этого ни своего выходного дня, ни своего автомобиля, ни горючего.
После плутаний по тверским просёлкам, мы, наконец, прибыли в местечко Осечно, названное так потому, что в XIII веке неподалёку произошла битва – сеча. Кто с кем там бился уже и не узнаешь, но поселение рядом с местом сечи назвали Осечно.
Некогда здесь жили тверские карелы, было многолюдно, кипела жизнь, о чём свидетельствует православный храм в стиле позднего барокко, не уступающий по размерам и великолепию столичным и петербургским. Нас с моим спутником встретил предупреждённый отцом Романом местный священник – отец Андрей, пригласивший нас к себе и усадивший обедать.
Отец Андрей со своей супругой переехали сюда из Санкт-Петербурга, оставив во второй столице России работу и квартиру с налаженным бытом. Но, видимо, на всё Божья воля, и сейчас отец Андрей несёт свою пастырскую миссию в российской глубинке, по мере сил и средств с помощью своих прихожан восстанавливает прекрасный старинный Троицкий храм, приглядывает и за погостом при храме.
Отец Андрей и Владимир Казак – добрый спутник автора этих строк, без помощи которого не появился бы этот материал.
Благодаря отцу Андрею была восстановлена и могила Ивана Денисовича Цыбульского, установлен памятник, сделанный из камня местным самодеятельным скульптором. А на памятнике выбита надпись: «Вечная память генералу Иоанну Цыбульскому, 1770-1837, герою войны 1812 г.».
Отец Андрей и Владимир Агте возле могилы Генерала Ивана Денисовича Цыбульского.
Отец Андрей отслужил над могилой заупокойную литию. Рядом возвышался величественный храм, с колокольни которого открывается поразительный вид на озеро, буйно цвела вокруг чудесная сирень, в ветвях деревьев пели соловьи, на душе было светло и спокойно.
Это вид с колокольни храма, фото В. Казака.
Кстати, неподалёку отсюда художник Исаак Левитан в 1893 году написал свою известную картину, назвав её «Над вечным покоем»: видимо и его поразила какая-то загадочная умиротворённость здешних мест.
Мы с моим спутником Владимиром покинули гостеприимного отца Андрея и поехали в местечко Цыбульская Горка в нескольких километрах от Осечно.
От дома генерала не осталось даже следа, а на возвышенности, где он, вероятно, был, и откуда открывается дивный вид на озеро, стоит теперь водонапорная башня, снабжающая водой маленькую умирающую деревню, в которой уже и местных жителей начинают заменять дачники из Питера и Москвы, покупающие здесь дома.
Мы возвращались в Тверь, а у меня от увиденного вспомнились слова из бессмертного стихотворения Константина Симонова «Ты помнишь Алёша дороги Смоленщины»:
Слезами измеренный больше, чем верстами,
Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз:
Деревни, деревни, деревни с погостами,
Как будто на них вся Россия сошлась,
Как будто за каждою русской околицей,
Крестом своих рук ограждая живых,
Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся
За в бога не верящих внуков своих.
Ты знаешь, наверное, все-таки Родина –
Не дом городской, где я празднично жил,
А эти проселки, что дедами пройдены,
С простыми крестами их русских могил.
Хочется верить, что в загробной жизни генерал встретился со своими солдатами-уфимцами, шефом которых он был много лет, которых вёл в огонь Бородинского сражения. Кстати, среди офицеров Уфимского пехотного полка упоминается ещё и майор Цыбульский, который был ранен 26 августа 1812 года при Бородино, а 21 ноября произведен за отличие в сражении в подполковники: поскольку имя не указано, то можно предположить, что это родной брат генерала – некий полковник Пётр Дионисиевич (Денисович) Цибульский умер в 1828 году и похоронен возле Богородице-Рождественской церкви в селе Будино Бельского района Тверской области. Вечная память солдатам, офицерам и генералам – всем воинам, защищавшим нашу Родину на протяжении веков.
А Тверская земля стала для меня после этой поездки родной, и я надеюсь, что судьба позволит мне побывать на ней ещё.
© Фото: В. Агте, В. Козак
© Русское поле
Владимир Агте, публицист
Перейти к авторской колонке
