Исторические сведения о Готской державе носят полулегендарный характер. Ее официальным историографом выступает византийский историк первой половины VI века Иордан, гот по происхождению. В своем сочинении «О происхождении и деяниях гетов», или сокращенно «Getica» он ссылается на труды своих предшественников – Аблавия и Кассиодора, – к настоящему времени утраченные. Поэтому нельзя сказать, в какой мере сочинение Иордана компилятивно. Судя по его вялому и местами невразумительному слогу, он был довольно посредственный писатель, хотя далеко не глупый человек.
Кажется, Иордан может претендовать на нелестное звание первого фальсификатора истории – сознательного, по крайней мере. Всячески стремясь доказать древность готского племени, он ввел в генеалогию готов реальную и мифическую историю других народов – гетов, даков, скифов и даже легендарных амазонок. В то время варварские народы, пришедшие на древнюю землю империи, на скорую руку стряпали себе генеалогию и историю, стремясь доказать, что они завладели достоянием Рима если и не по праву прямого наследования, то, во всяком случае, в силу древности и благородства своего происхождения.
Так и Иордан приписал готам еще большую древность, чем римлянам, перечислив девять поколений готских королей, живших за несколько веков до Троянской войны и Энея, считавшегося отцом римского народа. Италия во времена Иордана находилась под властью готского короля Тотилы, и, видимо, россказни о благородном происхождении готов должны были несколько облегчить тяжесть варварского ярма, согнувшего гордых римлян.
По сведениям Иордана, готы издавна жили на острове Скандза, под которым, возможно, следует понимать не Скандинавию, а остров Готланд, лежащий напротив висленского устья – южного географического ориентира иордановской Скандзы. Скорее всего, готы были не этническими германцами, а германизированными потомками местного, догерманского населения. Приблизительно в I веке до н.э., при короле Бериге, они высадились на южном побережье Балтийского моря, где-то между Одером и Эльбой, и назвали это место Готискандзой. Пришельцев было немного: Иордан сообщает, что готы приплыли всего на трех кораблях, причем на третьем находилось родственное им племя гепидов, – цифра маловероятная, но тем не менее характерная. Однако малочисленность не помешала готам быстро стать хозяевами всего Южно-Балтийского побережья между Ютландией и устьем Вислы.
Дальнейший двухтысячекилометровый бросок готов из Польского Поморья в Крым очерчен Иорданом довольно бегло. Во время правления пятого после Берига короля Филимера (в конце I – начале II века), «когда там выросло великое множество люда», войско готов вместе с семьями двинулось на юг «в поисках удобнейших областей и подходящих мест [для поселения]». Вместе с готами в поход отправились подчиненные им племена балтийского Поморья – руги, вандалы, славяне и балты. Переправившись через Вислу где-то в среднем ее течении, готы спустя некоторое время достигли местности, которую Иордан именует Ойум. Филимер «восхитился великим изобилием тех краев». Надо полагать, перед готами лежали Волынь и Подолия – действительно благодатные в климатическом и хозяйственном отношении земли. Но путь туда преграждала некая сильно заболоченная река, – очевидно, Буг. Готы начали переправу через реку по мосту, однако тот обрушился, и готы оказались разделенными на две части, «так что никому больше не осталось возможности ни перейти, ни вернуться».
Одна часть готов, переправившаяся на другой берег вместе с Филимером, «завладела желанной землей». После этого они напали на племя спалов и разгромили его. Плиний Старший знает спалов под именем «спалеи», расселение которых он соотносит с рекой Танаисом (Доном). Уместно заметить, что Диодор Сицилийский (ок. 90-21 гг. до н.э.) упоминает о «палах» – потомках какой-то части исчезнувших скифов. Так что спалы, вероятнее всего, были ираноязычным племенем, кочевавшим в Подонье, и следовательно, к моменту столкновения с ними готы успели переправиться через Днепр, – в этом они не должны были встретить никаких препятствий, поскольку в районе Киева с давних пор существовала лодочная переправа, наличие которой подтверждается летописной легендой о Кие-перевозчике. «Отсюда уже, как победители, – повествует Иордан, – движутся они в крайнюю часть Скифии, соседствующую с Понтийским морем», и поселяются около Мэотиды (Азовского моря). Эти готы стали называться остроготами, или остготами.
Сородичи остроготов, оторвавшиеся от них при переправе, получили имя визиготов или вестготов. Надо сказать, что имена «остготы» («восточные готы») и «вестготы» («западные готы») закрепились за готами в античной и средневековой литературе вследствие созвучия самоназвания этих двух ветвей их племени («остроготы» и «визиготы») с наименованиями сторон света: «ост» – восток и «вест» – запад. Остроготов называли также «грейтунгами» – «жителями поля, степи», а визиготов – «тервингами», «жителями леса».
Визиготы двинулись вдоль течения Буга и далее по долинам Днестра и Прута в Северное Причерноморье и, наконец, обосновались в устьях Дуная и Днестра. Здесь они повстречались с дако-гетами. Многочисленные гетские племена в дохристианскую эпоху жили по нижнему течению Дуная на границе с Фракией. Греки считали их фракийцами. В I веке до н.э. они объединились с даками, говорившими с гетами на одном языке, и создали мощную племенную группировку, во главе которой стоял гетский вождь Бурвиста (также известный как Буребиста). По словам Страбона, «он был страшен даже римлянам, так как дерзко переходил Истр, ограбляя Фракию до Македонии и Иллирии; он разорил кельтов, смешанных с фракийцами и иллирийцами, бойев же (кельтское племя, давшее название Богемии, нынешней Чехии – С.Ц.) до конца смел с земли».
Иордан сообщает, что войска Бурвисты вторгались в германские области и, в частности, совершенно разорили землю франков. Огромная держава Бурвисты включала в себя современные Молдавию, Румынию, Болгарию, часть Западной Украины, Буковину, Венгрию и Чехию. Дако-геты были первыми варварами, которым римляне – «повелители мира» – стали выплачивать дань. Рост военно-политического могущества сопровождался усвоением гетами некоторых философских и научных знаний античной цивилизации.
При преемниках Бурвисты гето-дакийская держава, распавшаяся на несколько частей, после упорной борьбы была разгромлена римлянами, и в 107 году император Траян превратил Дакию в римскую провинцию. Значительная часть даков и гетов была отброшена к северу и северо-востоку от Дуная, в области, куда скоро начали проникать визиготы и возглавляемые ими племенные группировки.
В результате смешения даков, гетов и визиготов образовалось новое племенное объединение, возглавляемое пришельцами с Балтики. Подавляющее численное превосходство в нем дако-гетов и созвучие названий «готы» и «геты» (при давнем знакомстве греков и римлян с последними) послужило причиной этнографической путаницы у Иордана и многих других античных и раннесредневековых писателей, которые стали называть готов гетами. Вот что пишет, например, византийский историк VI века Прокопий Кесарийский:
«В прежнее время готских племен было много, и много их и теперь, но самыми большими и значительными из них были готы, вандалы, визиготы и гепиды. Раньше, правда, они назывались савроматами и меланхленами. Некоторые называли эти племена гетами».
Раннесредневековый церковный писатель Иероним утверждает, что «все ученые скорее привыкли называть готов гетами». В полном согласии с ним Исидор Севильский (ок. 570-636 г.) говорит, что «древние называли готов чаще гетами, чем готами». Если ко всему этому прибавить слова Аммиана Марцеллина о том, что готы, устремляясь в битву, «издавали шум на разных языках», то станет понятно, что Готская держава была полиэтническим государственным образованием, в котором германский элемент был почти незаметен. Действительно, в поселениях черняховской культуры – археологического двойника Готского государства в Северном Причерноморье – так называемые «большие дома», характерные для германцев и соотносимые археологами с гото-гепидским населением, составляют в разных местах всего от 3 до 15% жилых построек. Следовательно, готы только возглавили весьма разношерстный племенной союз.
Что касается остроготов, то они, будучи также, в сущности, правящим родом, политически господствовали над пришедшими с ними племенными группировками ругов, вандалов, поморских балтов, а также над финскими, балтскими и аланскими племенами Подонья и Поднепровья (меланхленами и савроматами/сарматами, по Прокопию). К середине III века Готская держава распространилась на все Северное Причерноморье и Приазовье. Границей между остроготами и визиготами служил Днепр.
Переселение готов самым непосредственным образом затронуло славян – ведь продвигаясь с берегов Балтики в Подолию и на Волынь, готы пересекли всю территорию тогдашних славянских поселений. Однако ни Иордан, ни другие авторы ничего не сообщают об участии славян в готском переселении. И, тем не менее, распространение славянских древностей, относящихся к этому времени, прослеживается именно по линии продвижения готов на юг. Это означает, что значительная часть славянских племен, скорее всего, усилила их войско вспомогательными отрядами. Кроме того, готское нашествие заставило еще одну группу славян уйти на восток, в земли Северо-Западной Руси, где в конце V века в бассейнах Псковского и Ильменского озер возникает раннеславянская археологическая культура длинных курганов.
В Верхнем Поднестровье славяне даже составили преобладающую часть населения. Это хорошо знал составитель Певтингеровой карты, разместивший здесь «венетов-сарматов», а также римские сенаторы, поднесшие императору Волузиану титул «Венетский».
Вероятно, славяне принимали деятельное участие в военных экспедициях готов. Особенно разрушительными для империи были морские набеги готов на побережье Балкан и Малой Азии. Греческий историк V века Зосима рассказывает о подобном походе 268 года, когда из днестровского устья на морской простор вырвалось около 6000 варварских лодок. Эта огромная флотилия прорвалась через Дарданеллы и опустошила Фракию. Среди участников нападения Зосима называет остроготов, визиготов, гепидов, герулов и «келтионов». Последних можно было бы принять за кельтов, если бы так называемая Пасхальная хроника VII века не содержала замечания, что «келтионы» тождественны «спорадам». Между тем под именем «споры» Прокопий Кесарийский объединял славянские племена «склавенов» и «антов». Таким образом, вспомогательные отряды славян использовались визиготами (по чьим владениям варварский флот спустился в Черное море) в их нападениях на империю. Но собственно имя одной из племенных группировок славян (антов) в «готский период» упоминает только Иордан и лишь в связи с историей государства остроготов.
В середине IV века королем остроготов стал Эрманарих (Германарих, Херменерек). По словам Аммиана Марцеллина, это был «наиболее воинственный монарх, вызывающий испуг соседних наций, благодаря своим многочисленным и различным доблестям». После «избиения» приазовского племени элуров Эрманарих двинул войско на славян-антов, которые, как повествует Иордан, «хотя и были достойны презрения из-за слабости их оружия (то есть плохого вооружения – С.Ц.), были, однако, могущественны благодаря своей многочисленности и пробовали сначала сопротивляться». Но, будучи побеждены более организованными в военном отношении готами, они были вынуждены подчиниться власти Эрманариха.
«Умом своим и доблестью, – продолжает Иордан, – он подчинил себе также племя эстов, которые населяют отдаленнейшее побережье Германского океана (Балтийского моря – С.Ц.). Он властвовал, таким образом, над всеми племенами Скифии и Германии как над собственностью». Среди подвластных Эрманариху народов Иордан перечисляет, помимо венетов (славян), еще рогов (ругов), а также искаженные финские и балтские этнонимы, которые опознаются как «чудь», «весь», «меря», «мордва» и «голядь», – иначе говоря, распространяет власть остроготов на огромную территорию от Черного моря до Балтийского.
Подобный территориальный размах державы Эрманариха, безусловно, является плодом исторического мифотворчества Иордана, в котором он так поднаторел, ибо черняховская культура не выходит на севере за пределы Среднего Поднепровья. Однако из слов Иордана мы можем заключить, что на землях будущей Киевской Руси (за исключением ее юго-запада) в IV веке не было и намека на славянское присутствие. Поэтому славян-антов, с которыми сражался Эрманарих, следует поместить где-то в южной Подолии, но никак не восточнее и не севернее.
После смерти Эрманариха новый поход против антов предпринял его наследник, король Винитарий. Это событие произошло уже в конце IV или в начале V века. В то время военное могущество остроготов было подорвано поражением, понесенным ими от гуннов, и сами они обитали уже не в Приазовье, а на нижнем Дунае. Славяне-анты, надо полагать, поддержали гуннов и вернули себе независимость, утраченную после войны с Эрманарихом. Для Винитария, который, по словам Иордана, «с горечью переносил подчинение гуннам», поход против антов был пробным шагом на пути к освобождению остроготов от гуннского владычества.
В первой стычке анты взяли верх, но в конце концов победа оказалась на стороне остроготов. Чтобы наказать антов и удержать их в повиновении, Винитарий прибег к террору. По его приказу был распят антский «король» по имени Боз (или Бож). Вместе с ним подверглись казни его сыновья и семьдесят «первых» (primarios – знатные люди, вероятно, племенные старейшины) – «чтобы трупы повешенных удваивали страх покоренных». Возможно, этот способ казни говорит о том, что в глазах остроготов славяне были рабами, восставшими против своих господ с оружием в руках. Между тем равенство в титулатуре Винитария и Боза подчеркивает возросшую мощь антов. Видимо, Боз возглавлял крупный союз семидесяти славянских родов.
«Антский фрагмент» текста Иордана позволяет видеть в имени готского короля два компонента: в первой его части отражен этноним «венеты», второй компонент – готское «arjan» – означает «пахать, потрошить», следовательно, Vinith-arius переводится буквально как «потрошитель венетов» (Трубачев О.Н. Germanica и Pseudogermanica в древней ономастике Северного Причерноморья. Этимологический комментарий //Этимология. 1986-1987. М., 1989. С. 51).
Hовое подчинение антов остроготам было непродолжительно, ибо уже в следующем году гуннский вождь Баламбер убил Винитария и пресек попытку остроготов восстановить свое государство.
Говоря о гото-славянском взаимовлиянии, обыкновенно упоминают имена готских королей – Витимира, Видимера, Валамира, которые звучат совсем по-славянски; во всяком случае, в них нет ничего германского. Иордан отметил существовавшую в то время среди цивилизованных и варварских народов своеобразную моду перенимать друг у друга имена: римляне, по его словам, заимствуют их у македонян, греки – у римлян, сарматы – у германцев. Правда, о готах историк сообщает, что они «преимущественно заимствуют имена гуннские», но не исключено, что под гуннами здесь подразумеваются все народы, подчиненные гуннской орде, в том числе и славяне (которые занимали видное место в войске гуннов). Впрочем, невозможно выводить упомянутые имена из одного только славянского источника, потому что весьма небогатый славянский именослов, содержащийся в раннесредневековых источниках, по всей вероятности, сам испытал сильное германское, кельтское, иллиро-венетское и иранское влияние.
Продолжая тему готского влияния, нельзя обойти молчанием такое капитальное событие как христианизация готов. По курьезной случайности, благодаря личным богословским пристрастиям «апостола готов» Ульфилы, или Вульфилы (311-383 гг.), новообращенные стали исповедовать арианство, которое Никейский собор вскоре объявил ересью. Нам ничего не известно о миссионерской деятельности готов среди славян, но почти не вызывает сомнений, что первые сведения о той религии, которая в будущем должна была коренным образом изменить всю их жизнь, наши предки получили от готских еретиков.
Тем не менее, в целом история государства готов относится, так сказать, к истории российского пространства, а не русского народа. Непосредственного воздействия ее на этногенез и культурное развитие славян не видно. Черняховская культура, особенно ее «готский» ареал, если даже и включала в себя какую-то периферийную часть славянских племен, не получила ярко выраженного археологического продолжения в славянских культурах Поднепровья VII-VIII веков, и это отсутствие преемственности не позволяет говорить о существенной роли государства готов в культурно-историческом развитии славянства.
Значение готского переселения для славян состояло главным образом в том, что оно невольно способствовало расширению области славянской колонизации Восточной Европы, ибо в своем движении на юг готы увлекли за собой значительную часть висленских славян, которые заселили верхнее Поднестровье. Набеги славян на империю в составе готских войск можно рассматривать в качестве своеобразной разведки, во время которой славяне могли познакомиться с военным искусством своего будущего противника и получить представление о географии задунайских земель. Военное сотрудничество славян с визиготами – уже на правах союзников, а не подчиненных – продолжилось и в V веке, когда Готское государство в Причерноморье прекратило свое существование.
Полиэтничность вообще была характерна для многих варварских политических образований. Средневековые сербо-хорватские историки сохранили предания о славяно-готском военном союзе. Сербская «Летопись попа Дуклянина» сообщает, что во время правления византийского императора Анастасия (491-518 гг.) «готы-славяне», возглавляемые тремя вождями – Брусом, Тотилой и Остроилом, – вторглись с севера на Балканы; Тотила, кроме того, воевал в Италии и Сицилии.
В отличие от «Летописи», «Сплитская история» далматинского происхождения знает одного Тотилу, который действовал вместе с семью или восемью «благородными» племенами славян, пришедшими с севера «из земель Польши». Этот «дукс» (герцог, вождь), прежде чем направить войска в Италию, «прошел, опустошая, по землям Далмации и в том числе город Салону (современный Сплит – С.Ц.) опустошил», причем, вступив в императорский дворец, находящийся в этом городе, уничтожил выбитую на стене надпись с гордым титулом императора Диоклетиана.
В «Большой Сплитской истории» предводитель готов носит имя «Дукс Гот», то есть «Готский герцог». Он «стоял во главе всей Славонии» (в данном случае – Славянская земля) и, «собрав большое войско конных и пеших», «спустился с гор», чтобы напасть на Салону.
Скорее всего, в этих сообщениях сербо-хорватских писателей нашли отражение драматические события, разыгравшиеся на Балканах и в Италии в конце IV – начале V века и детально описанные в «Истории» Павла Орозия, их очевидца, а также в сочинениях других, более поздних писателей.
В то время восточная и западная части разделившейся Римской империи оспаривали друг у друга пограничные балканские земли – иллирийские провинции. В борьбе за них Константинополь и Рим различными посулами стремились привлечь на свою сторону визиготов, получивших ранее статус имперских федератов. Однако визиготская знать в конце концов предпочла воспользоваться слабостью обеих враждующих сторон в собственных целях. В 400 году в северную Италию вторглись две армии варваров, ведомые Аларихом и Радагайсом. Консулу Стилихону удалось разгромить захватчиков. Оба «короля», пристыженные неудачей, запросили «мира и хлеба». Приведенным к покорности федератам выделили земли на юго-западе Паннонии. Тогда же Стилихон заключил с ними договор, направленный против Восточной империи.
Выполняя свои военные обязательства, Аларих со своим войском ограбил «всю Грецию» и расположился в Эпире в ожидании распоряжения Стилихона о нападении на Иллирию. Однако поход не состоялся из-за коварного поведения Радагайса, который, нарушив соглашение, собрал «от Дуная и Рейна» «саранчеподобную толпу», состоявшую из «галлов и германцев» (в источниках их численность колеблется от 200 000 до 400 000 человек, что, конечно, является преувеличением), и в 405 году двинул это огромное войско прямо на Рим. Нашествие было остановлено только благодаря энергии и полководческому таланту Стилихона, который, задействовав все наличные силы Западной империи, включая британские легионы, и наняв отряды алан, гуннов и остроготов, нанес под Флоренцией сокрушительный удар войскам Радагайса. Остатки его армии были окружены где-то в Тосканских горах. Как пишет Олимпиодор, в этой критической ситуации «примерно двенадцать тысяч готов» перешли на сторону Стилихона и тем обеспечили ему бескровную победу. Сам Радагайс был захвачен в плен и обезглавлен.
Судя по сообщению Олимпиодора, визиготы только возглавляли огромный племенной союз, в котором они были основной ударной силой, но отнюдь не численным большинством. В связи с этим допустимо поставить вопрос о славянском присутствии в войске Радагайса. В пользу такого предположения говорит, во-первых, география набора воинов в его армию – с территории между Рейном и Дунаем. Во-вторых, негерманский элемент в этом племенном союзе источники обозначают этнонимом «галлы» (вспомним отождествление «келтионов» и славян-«споров» в Пасхальной хронике), что является явным анахронизмом и свидетельствует об уже хорошо знакомом нам стремлении древних историков причислять малоизвестные им народы к тем племенам, чьи названия или самоназвания закрепились в классической традиции.
Самого же Радагайса Павел Орозий называет «язычником и скифом», тогда как визиготы в то время были уже христианами арианского толка. Наконец, имя вождя визиготов, который в других источниках именуется также Редегастом, можно рассматривать как искаженную форму славянского имени Радогост – именно так звали божество славянского племени ободритов, живших на берегах Одера, как раз «между Рейном и Дунаем». Словом, очень многое говорит в пользу того, что наряду с готским «королем» Аларихом во главе визиготского племенного объединения стоял и славянский вождь Радогост.
Сергей Цветков, историк
Перейти к авторской колонке
