У истоков Великого переселения народов

Одним из самых интересных периодов ранней европейской истории можно назвать Великое переселение народов. Вместе с тем, это был поистине судьбоносный период – многие племена навсегда сошли с исторической арены, возникли новые варварские государства. В эту эпоху закладывались основы для всего европейского средневековья. Сама же история Великого переселения народов была переполнена трагическими событиями. Но, пожалуй, особенно непримиримую борьбу друг с другом вели два племени. Вражда между ними вспыхивала повсюду, где им доводилось встречаться. И в Прибалтике, и на Дунае, и в Северной Италии. Это были русы руги и готы.
 

Одоакр и Теодорих (барельеф из базилики Сан-Дзено в Вероне)
 
Противостояние между ругами и готами было не просто борьбой между варварскими племенами, например, за пошатнувшийся римский престол. Источники показывают нам картину настоящей кровной мести, переходившей из поколения в поколение. Евгиппий в Житии святого Северина повествует о многочисленных войнах между ругами и готами в Подунавье. Но особенно показательной кровная вражда стала в более поздний период. Отец Теодориха убивает отца Одоакра. Затем Теодорих, проявив коварство, расправляется с самим Одоакром и с его ближайшим окружением. Причём на этом примере хорошо видно, что инициатива принадлежала готам.
 

А.Г.Кузьмин предполагал, что «готы считались одним из главных врагов ругов, видимо, ещё со времени их столкновений в Прибалтике».^* Поэтому будет логично начать с самого начала и обратиться к готскому историку Иордану:
 

С этого самого острова Скандзы, как бы из мастерской, [изготовляющей] племена, или, вернее, как бы из утробы, [порождающей] племена, по преданию вышли некогда готы с королем своим по имени Бериг. Лишь только, сойдя с кораблей, они ступили на землю, как сразу же дали прозвание тому месту. Говорят, что до сего дня оно так и называется Готискандза. Вскоре они продвинулись оттуда на места ульмеругов, которые сидели тогда по берегам океана; там они расположились лагерем, и, сразившись [с ульмеругами], вытеснили их с их собственных поселений. Тогда же они подчинили их соседей вандалов, присоединив и их к своим победам.

 
Рассказывая о переселении на южнобалтийское побережье, Иордан сообщает, что готы столкнулись там с «ульмеругами» (ulmerugi – дословно «островные руги»). Впрочем, к истории о победоносном готском вторжении следует относиться критично. Иордан хорошо известен своим литературным пафосом. К тому же, долго продержаться на юге Балтики готам не удалось. Тогда как руги ещё длительное время сохраняли свои позиции в регионе, в том числе и на острове Рюген. По всей видимости, с этим островом и следует связывать «ульмеругов».
 

Остров Рюген, скала Königstuhl
 
Затем Иордан рассказывает о дальнейшей истории готского племени и о его первых королях. И здесь начинается самое интересное! Автор очень болезненно воспринимает любые свидетельства, способные хоть как-то преуменьшить «славу готов». Однако об одном из них он оговаривается. И это свидетельство, выраженное буквально в одном предложении, представляется чрезвычайно важным. Несмотря на то, что сам Иордан относит его к бабушкиным сказкам fabulis anilibus:
 

Однако мы нигде не обнаружили записей тех их басен, в которых говорится, что они [готы] были обращены в рабство в Бриттании или на каком-то из островов, а затем освобождены кем-то ценою одного коня.

 
Наверное, не стоит вслед за Иорданом столь же быстро отвергать любопытную информацию. Тем более, учитывая общий характер источника, именно она может оказаться наиболее объективной. Итак, что мы имеем?
 
• Иордан оговаривается о существовании неких (видимо, нелицеприятных) «басен» о готах.
• Речь в них идёт о каком-то крупном острове (если его можно сравнить с Британией), на котором произошло довольно неприятное для готов событие.
• И, наконец, в «баснях» фигурирует некий конь, обладающий огромной ценностью, которая сопоставляется с ценой свободы целого племени.
 
Соответственно, если моделировать историческую ситуацию, то должны совпадать все эти условия: а) большой остров; б) конь; в) некая воля, способная «освободить ценою коня». И они находят прямую аналогию в другом источнике. Саксон Грамматик описывает один обычай, существовавший на острове Рюген:
 

Cum bellum adversum aliquam provinciam suscipi placuisset, ante fanum triplex hastarum ordo ministrorum opera disponi solebat, in quorum quolibet binae e transverso iunctae conversis in terram cuspidibus figebantur, aequali spatiorum magnitudine ordines disparante. Ad quos equus ductandae expeditionis tempore, sollemni precatione praemissa, a sacerdote e vestibulo cum loramentis productus, si propositos ordines ante dextro quam laevo pede transscenderet, faustum gerendi belli omen accipiebatur; sin laevum vel semel dextro praetulisset, petendae provinciae propositum mutabatur, nec prius certa navigatio praefigebatur, quam tria continue potioris incessus vestigia cernerentur. (Dan. 14.39.10)

 

Вознамерившись предпринять войну, приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех». (Перевод А.Гильфердинга)

 
Подобная традиция была широко распространена на всём южно-балтийском побережье. Сходное описание находим у Титмара Мерзебургского:
 

Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия». (Перевод А.Гильфердинга)

 
Прямая аналогия этого обычая фиксировалась этнографами у русских и в новое время:
 

Девицы… выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный. (И.П.Сахаров. Сказания русского народа)

 

Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, – муж будет добрый и житье счастливое. (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1.)

 

Из работы Джулио Феррарио (Милан, 1826 год)
 
Таким образом, важные решения у ругов (русов) принимались по поведению священного коня. Скорее всего, это гадание использовалось во всех принципиальных ситуациях. Поэтому можно предположить, что если однажды готы потерпели поражение и были обращены в рабство, то могли быть помилованы «ценою коня», то есть вследствие состоявшего ритуала, о котором сообщают исторические источники.
 
Примерная реконструкция событий показывает, что «басни» Иордана вполне могли иметь под собой историческое основание. Готы вступили в войну с «островными ругами» и, конечно, могли потерпеть поражение, в особенности, на чужой территории. Наиболее вероятный остров, к которому относятся руги, – это Рюген, где язычники использовали священного коня для решения важных вопросов. И, видимо, в случае с готами имело место благоприятное стечение обстоятельств (иначе они вряд ли продолжили бы свой исторический путь).
 
О дальнейшем развитии событий остаётся только догадываться. Однако, если произошло именно так, то «славные готы» могли воспринять счастливое освобождение «ценою одного коня» как очень тяжёлое оскорбление. Мотив для начала кровной мести здесь очевиден.
 
Всеволод Меркулов,
кандидат исторических наук