Даже самый отъявленный скептик вряд ли возьмётся оспаривать определение «стратегическое партнёрство» применительно к характеру отношений между Россией и Германией. Тем не менее, в истории этих отношений хватает моментов, попытка объективного анализа которых по сей день наталкивается на абсолютно некритичную по сути, но жёсткую отповедь, венцом которой являются фразы вроде «деды проливали кровь!». Стоит ли говорить о том, что подобные формулировки задевают в основном не оппонентов, а как раз наших дедов, никак не предполагавших, что на их крови будут воздвигнуты защитные бастионы апологетов косности, невежества, шаблонов и штампов?
Однако каждому исследователю, рискнувшему хоть слегка покуситься на шаблоны, приходится вначале многословно уверять читателей в полном и безоговорочном почтении к подвигу нашего народа в Великой Отечественной (да и первой мировой) и отсутствии умысла затронуть святая святых – Победу. На мой взгляд, эти защитные заклинания особого смысла не имеют – роль нашей страны в триумфе антигерманской коалиции в 1918 и 1945 годах давно признана и по достоинству оценена всеми объективными людьми за рубежом. А уж говорить о пренебрежительном отношении к этой роли здравомыслящего русского человека является, следовательно, признаком мышления как раз нездорового. Куда уместней предложить оппонентам ознакомиться с многочисленными социологическими исследованиями, бесстрастно фиксирующими стойкую симпатию наших соотечественников к Германии и немцам.
В чём причины подобной приязни, при поверхностном обозрении способной кому-то показаться иррациональной? Приведу воображаемый разговор русского с русским же, англичанином и немцем.
Русский-1: От меня позавчера жена ушла. Вот, сижу горюю…
Русский-2: Ах змея такая! Чтоб ей пусто была! Ты ей всё, а она… сволочь неблагодарная! Ничего, найдёшь новую, хорошую!
Англичанин: Жена ушла? Действительно, неприятная ситуация.
Немец: А почему она ушла-то?
Русский-1: Да я как-то так сразу и не скажу…
Немец: Может, ты выпивал?
Русский-1: Бывало, как без этого…
Немец: Может, внимание ей редко уделял?
Русский-1: Так это, работа, устаю сильно, где уж тут уделить…
Немец: А вообще ты её любишь?
Русский-1: Конечно, люблю!
Немец: Так, может быть, тебе над этими недостатками поработать и она вернётся?
Русский-1: И то верно!
Вывод? Германия не только географически, но и ментально является переходным звеном, мостом между славянской и западноевропейской цивилизацией, эдакой «Евроевразией». Немцы же сочетают в себе англосаксонскую рассудительность и рациональность с русской открытостью и состраданием, отвергая крайности – вежливое холодное равнодушие и необдуманную горячность в словах и действиях. В Европе, увы, многие недооценивают роль этого моста, нас же традиционно привлекает сочетание собственных и иноземных достоинств, оттеняющее аналогичную совокупность недостатков.
При этом сложно не согласиться с покойным , призывавшим избегать как слепой германофобии, так и безудержной германофилии, и напоминавшего: лишь прагматичное и объективно отвечавшее интересам обеих наций сотрудничество всегда шло на пользу как им самим, так и европейской безопасности.
И по продолжительности периоды этого сотрудничества намного превосходят конфликтные фазы. Извечная якобы вражда славян и германцев оказывается при ближайшем рассмотрении едва ли не братским спором (у истоков великого и ужасного Тевтонского ордена стояли два славянина – Конрад Мазовецкий и Оттокар Пржемыслович, Великий Новгород плодотворно и тесно сотрудничал с Ганзейским союзом, а вклад славян в этногенез восточных немцев является и вовсе решающим), два объединения Германии – 1871 и 1990 годов – никогда не состоялись бы без России, а во времена действия русско-германских союзных договоров пушки в Европе если и стреляли, то очень тихо и на самых окраинах.
Что же касается двух великих войн ХХ века… краткий постинг не позволяет в полном объёме ответить на вопрос, сколько в тех войнах было от реальных противоречий между Санкт-Петербургом/Москвой и Берлином, а сколько – политической глупости, неосмотрительности, заблуждений и интриг третьих стран. Напомню лишь, что ещё в Крымскую войну англо-французы старались использовать Австро-Венгрию и Пруссию в качестве объектов своей антироссийской политики – увы, в целом это удалось – и с тех пор старались столкнуть русских и немцев лбами при каждом удобном случае. Дважды это привело к событиям безразмерно трагическим.
Всё вышесказанное не отменяет ни Калиша (городка в Царстве Польском, где немецкие солдаты в августе 1914 вели себя как жестокосердные грабители), ни Хатыни, ни строк Твардовского «по дороге на Берлин вьётся белый пух перин». Отменять и не нужно. Нужно посмотреть на факты без чёрных или розовых очков, сопоставить и – переформатировать, на пользу нам и будущим поколениям. Вспомним слова, написанные Сталиным президенту ГДР в 1949 году:
Опыт последней войны показал, что наибольшие жертвы в этой войне понесли германский и советский народы, что эти два народа обладают наибольшими потенциями в Европе для совершения больших акций мирового значения. Если эти два народа проявят решимость бороться за мир с таким же напряжением своих сил, с каким они вели войну, то мир в Европе можно считать обеспеченным.
Верховный главнокомандующий отдал дань уважения бывшим врагам и призвал поменять «минус» на «плюс» всего через четыре года после самой ожесточённой и кровопролитной войны в истории человечества. Неужели мы в 2011-ом глупее и недальновиднее его?
Станислав Смагин
