Для всех нас 12 апреля остается великим праздником осуществления мечты, тем днем, когда сказка стала былью. И осуществили эту сказку – в нашей стране! И в силу обращенности Переформата к прошлому, к истории, в контексте этого дня хочется порассуждать об истоках этой «сказки», точнее «космической мечты», которая живет уже сотни лет у народов Европейского Востока и Евразии. Бесспорно, что непосредственно развитие ракетной технологии было стимулировано философией русского «космизма», истоки же которого можно найти и ранее – в сказках о ковре-самолете, о летучем корабле и прочих фантастических механизмах. А эти образы берут свое начало в древние исторические эпохи.
Истоки «космической мечты» занимали и занимают многих людей, как профессионалов, так и любителей. И в ответ на массовый спрос на подобную информацию, получила развитие и теория палеоконтакта и теория «забытых знаний», согласно которым технологии полета были переданы людям в глубокой древности (первый вариант), или же разработаны земными мудрецами (второй вариант), и в начале 20 века лишь были рассекречены. Как аргументы предъявляются либо очень спорные артефакты (например, древние лабиринты, в которых якобы угадываются планы космодромов), а также мифологические мотивы. В том числе и прямая параллель русским «ковру-самолету» и «летучему кораблю» – древнеиндийская «огненная колесница» (вимана).
К чести советских и российских культурологов и историков, они решили не идти слепо по этому спорному пути, а докопаться до истоков «космической мечты» основываясь на точно выверенных данных археологии и истории, дав при этом удовлетворительное объяснение и мотиву «виманы» и легендам о «полетах в космос». При этом особое внимание уделялось именно индоевропейским мифам – общим для всего рода R1a-M417. В трудах Н.Н. Велецкой и Ю.А. Шилова, написанных еще до 1990-х годов (во времена расцвета советской космической программы) был подмечен древний образный аналог отправления космонавта в неизведанные дали – а именно «отправление посланника в обожествленный Космос». Это – величественный и трагический обряд, когда статусный посланник (вождь, старейшина) соглашался принести себя в жертву богам за грехи всего рода, и «досрочно» вознестись в Космос и предстать перед высшим судом или же в качестве гонца. При этом идея вознесения в небо (в Космос) была ярко выраженной и центральной во всем ритуале, а «посланник» приносил себя в жертву сугубо добровольно. Иногда мотивом выступало не только искупление грехов, но и освобождение от земного существования, поход в неизведанное, на небо, к богам.
Этот порыв «в небо», безусловно, эмоционально сродни порыву первых реальных космонавтов, которые улетая в космос не знали, вернутся или нет. Только спустя десятилетия стали достоянием гласности детали первых советских космических полетов (например, даже та информация, что показана в фильмах «Время первых», «Салют-7»), и становится полностью понятным, что первые герои-космонавты четко осознавали, что летят, возможно, «в один конец».
В степных культурах Юга России и Великой Степи данный обряд «проводов» был особенно торжественен, когда жертвенный костер горел на возвышенном месте, при этом всесожжение производилось в колеснице, и воображаемый «полет» уподоблялся полету солнца в небесной колеснице. Связь солярного мифа с путешествиями в космос получила явное развитие на логотипе индийских космонавтов в ходе советско-индийского полета. Здесь четко видна колесница из древнего мифа.
Отголоски этой жертвенной традиции (наверное, уже забытой в античное время) видны и в писаниях авраамических религий, привязанных к Ближнему Востоку, куда мотивы солнечной колесницы проникли, вероятно, вместе с носителями «сирийского» субклада R1a-Z93. Вознесение пророка Илии на огненной колеснице на небо – и сейчас распространенный сюжет в иконописи. Проникновению мотива возможно способствовало и то обстоятельство, что культ Гелиоса-Солнца был особенно распространен недалеко от Палестины, на Родосе, а греческая транслитерация имени Илии Ἡλίας практически не отличается от имени Гелиоса (Ἥλιος).
Таким образом, феномен огненной или солнечной колесницы («вимана»), несущей в Космос, имеет мистическое, но все-таки земное объяснение, что делает гипотезу о палеоконтакте излишней. Однако благодаря вышеописанным исследованиям мы можем лучше понять истоки «космической мечты», тех надежд, которым через 4-5 тысяч лет было суждено сбыться в нашей стране, и воздать должное мужеству предков, которые, подобно первым космонавтам, отправлялись «в неизведанное» на благо всему племени. А некоторые, благодаря тому же духу самопожертвования отправлялись также в один конец, но не «на небо», а в новые земли, и оседали там, тем самым создавая связность единого Евразийского пространства от Эльбы и до Алтая, от Русского Севера и до Индостана.
Как же мы, благодарные потомки, можем почтить память сотен поколений безымянных визионеров бронзового века? Очень просто – ДНК-генеалогия позволяет воссоздать гаплотипы катакомбной, срубной, бабинской, абашевской, фатьяновской и многих других культур Русской Равнины, определить их место среди филогенетических деревьев. Тем самым воссоздавая пролог к долгой истории о «космической мечте». Возможно, найдутся и живые потомки – среди индийских брахманов, иранцев, татар, башкир и других тюркских народов, осетин и других народов Кавказа, сирийцев и арабов, а то и среди потомков тех, кто остался на Русской равнине. Хотя типирование палеоДНК – дело недешевое, но воссоздание истории тех родов, которые руководствуясь «космической мечтой» и готовностью к самопожертвованию, обеспечили связность Евразии и оставили потомкам образ «огненной колесницы» в качестве «задания на будущее», безусловно – дело страны, где эта мечта воплотилась впервые.
