Сильные страны, проводя модернизацию, не копируют слепо зарубежные достижения, а вырабатывают стратегию опережающего развития, сохраняя собственную систему ценностей. Модернизация страны всегда требует реформы образования. Но в России по сей день отсутствуют понятные обществу системные представления о реформах и о развитии национальной системы образования в обозримые сроки.
В первую очередь место страны в мире определяется духовно-нравственным, общеобразовательным и профессиональным уровнем населения, которые показывают качество человеческого ресурса и оказывают влияние на состояние общества и развитие экономики. Уже сегодня в ведущих странах на долю образования приходится более 20% роста национального дохода. При инновационном развитии страны должны повышаться требования к школе, ибо «первый народ тот, у которого лучше школы; если он не первый сегодня, то будет первым завтра». Это цитата из циркулярного Указа Святейшего Синода духовенству за 1875 год.
А ведь общеобразовательная школа давно стала женской, в ней крайне мало педагогов-мужчин, прошедших армейскую школу. Вспомним фильмы «Подранки» и «Доживем до понедельника», показывающие роль мужчин-педагогов. Да и в вузы сейчас неохотно идут работать мужчины, оплата труда и статус преподавателей высшей школы не позволяет им чувствовать себя нужными стране.
На протяжении XIX века шло активное политическое развитие российского общества. Одной из главных задач власти была проблема территориальной целостности страны. Происходила неоднократная смена либеральных и консервативных взглядов власти на характер российской государственности. Решая задачу модернизации, министр народного просвещения эпохи Николая I граф С.С. Уваров изложил цели России в триаде: «Православие — Самодержавие — Народность» и сформулировал позицию по образованию:
Во всем пространстве государственного хозяйства и сельского домоводства необходимы: русская система и европейское образование; система русская – ибо то только полезно и плодовито, что согласно с настоящим положением вещей, с духом народа, с его нуждами, с его политическим правом; образование европейское, ибо больше, как когда-нибудь мы обязаны вглядываться не для слепого подражания или безрассудной зависти, но для исцеления собственных предрассудков и для узнания лучшего.
Идея сословности образования была реализована в классических гимназиях и университетах, где учились только отпрыски дворян. Многие исследователи считают, что лучшая русская школа была именно при Николае I.
Спустя пятьдесят лет, в конце XIX века российская жизнь характеризовалась расколом в обществе между европейски образованной элитой и массой простого народа. Он был зафиксирован известным циркуляром «о кухаркиных детях», изданным при министре народного просвещения графе И.Д. Делянове. Циркуляр закрепил «заградительную» модель образования. Его основная идея: не допускать в гимназии детей низших сословий. Хотя прямого запрета документ не содержал, можно только предполагать о мотивах чиновников. В служебной записке Александру III графом была подчеркнута опасность перепроизводства «лиц с высшим, но по недостатку предварительной подготовки, все-таки поверхностным образованием. Большинство этих лиц не нашло бы себе мест и занятий сообразно с их стремлениями и притязаниями и составили бы весьма опасный класс пролетариев, недовольных государственным и общественным строем и готовых на все для его разрушения».
Можно спорить с министром Деляновым, но нельзя отказать ему в предвидении. По сути, он предсказал причину возникновения революционной ситуации в Египте, спровоцировавшей массовые беспорядки в прошлом году. Они привели к кровопролитию и смене власти.
Очевидно, что в отличие от нынешнего времени, в Российской империи была затруднена, но возможна социальная мобильность. Ведь в XIX веке не только служба в армии давала возможность преодолеть сословные преграды. При наличии интеллектуальных способностей молодой человек из низов мог поступить в университет, а выпускник университета, поехавший работать в провинцию, мог получить наследуемое дворянство.
Вспомним, что отец Ленина, будучи региональным служащим, получил наследуемое дворянство и стал штатским генералом. Был высок социальный статус учителя. А железнодорожный тариф от Санкт-Петербурга до Владивостока был такой же, как до Екатеринбурга. В отличие от нынешних дней университеты России были открыты для конкурсного отбора профессуры, в том числе из иных стран. Для прошедших по конкурсу в вузах существовали квартиры преподавателей. Ученые уделяли большое внимание вопросам организации научной и педагогической подготовки молодежи. В профессоре воплощались гражданская ответственность, высокая эрудиция и обширность научных познаний, педагогическое мастерство, творчество и трудоспособность.
Драматизм ситуации состоял в том, что достаточно мобильная сословная структура российского общества в конце XIX века позволяла детям из народа получать высшее образование. Попадая в верхние этажи общества, они нередко становились ферментами брожения. Тезис о том, что в народе таится непочатый запас талантов, сдерживаемый репрессивным режимом, к концу века стал весьма популярен не только в этой среде, но и во всей стране. Как только будут открыты шлюзы – тогда пойдет все гладко и станет все на место. Возможно, что в том числе и заградительные меры в образовании стали важными факторами развития революционной ситуации.
В советское время реформировали содержание и структуру образования, подготовку научных кадров, во время обучения планировали трудоустройство и мобильность выпускников. К началу 70-х годов XX века советское образование и наука заняли лидирующие позиции в мире.
Коммунистические власти закрепили принцип меритократии*, при котором наверх рекрутируются наиболее достойные, одаренные и энергичные представители общества. Социальное неравенство в оплате труда, привилегии интеллектуальной и управленческой элиты, привели к значительному отличию качества жизни бюрократии и народа. Но, как в дореволюционной, так и в советской России важным фактором социального лифта являлся принцип: «Раньше думай о Родине, а потом о себе», – он предполагал армейскую службу, активную работу в регионах и т.п. В годы Великой Отечественной войны дети руководителей страны воевали.
В системе образования для воспитания интеллектуальной элиты нашли блестящее решение. Создали специализированные физико-математические и языковые школы. Многие способные выпускники поступали в лучшие вузы страны независимо от социального положения родителей, причем самым престижным среди молодежи считалось физико-математическое и инженерное, а не экономическое или юридическое образование. Был совершен колоссальный прорыв в образовательном, научном и культурном развитии страны. После войны в оборонно-промышленном комплексе были созданы лидерские научно-образовательные структуры, опережавшие мировой уровень подготовки кадров. Они привели к научно-технологическому прорыву, а система образования страны опередила мировой уровень. Символами послевоенной советской эпохи были атомные проекты, космос, целина и БАМ, мобилизующие страну.
Спустя пятьдесят лет после революции в советской системе сложились льготы и привилегии для партийных и советских чиновников, крупных руководителей промышленности, ученых и иных заслуженных людей. В здравоохранении работала система 4-го главного управления Минздрава СССР, которая обслуживала семьи советской, партийной, научной и других категорий элиты. Были «партийные пайки», специализированные магазины, ателье и другие привилегии.
До середины 1980-х годов раздражение этими сторонами жизни не достигало критического уровня. С началом перестройки и ухудшением уровня жизни ситуация обострилась. Борьба с привилегиями стала одним из главных лозунгов многочисленных митингов и демонстраций в конце 80-х годов. Ими умело манипулировала оппозиция, родившаяся в недрах самой власти в результате раскола партийной элиты. На фоне пустых прилавков в магазинах митинги повлияли на создание критической ситуации, что привело в итоге к разрушению советского государства.
В 1990-е годы в России происходили сложные и противоречивые процессы адаптации к новым экономическим и политическим реалиям. Десятки миллионов людей обнищали, десятки тысяч стали средним классом, десятки сотен разбогатели, единицы стали олигархами. Возникло много негосударственных элитных школ, гимназий и вузов. Уже в 2002 году в государственных вузах численность студентов на платной основе превысила 53% от их общего контингента, а набор на инженерные специальности сократился на 37%. Налицо известный принцип формирования нынешней российской власти и элиты – в нее попадают не лучшие, а «свои». Принадлежность к определенной группе, а не интеллект и профессионализм лежат в основе социальной мобильности.
Группа – это олигархия, пополненная верхушкой бюрократии и воспроизводящая себе подобных. Власть принадлежит людям с интеллектуальными средними возможностями, что не позволяет ей вести общество за собой. Передозировка личной власти уже привела к тому, что не могут найти толковых и самостоятельных министров. Низкое качество государственного управления, не позволили осмыслить сложность нового общества. Не зря древние греки говорили, что любая власть достаточно цинична, но плохо, когда она еще и глупа. Несравнимы с советскими льготами те привилегии, которые «выписала» себе нынешняя бюрократия, «демократическая» власть и «элита». Чиновники, у которых личные интересы, дети, счета и собственность за рубежом, не способны на работу с самоотдачей, ибо «там, где богатство ваше, там будет и сердце ваше». Сложились влиятельные группы социально и экономически неэффективных собственников – рантье, извлекающих ресурсную и статусную ренту. Им не нужна модернизация. Государство тоже не готово к радикальным шагам, хотя декларирует свою приверженность инновациям.**
Россия превратилась в место, где зарабатывают деньги, но не связывают личную жизнь и будущее своих детей многие собственники бизнеса, «эффективные менеджеры» и чиновники. Учебой за рубежом их дети надежно ограждены от общения с детьми «из народа». «Элитные дети» не проходят путь, связанный с испытаниями армейской жизни и работы в регионах. Они быстро продвигаются по карьерной лестнице в банках, корпорациях, в чиновничестве и политике. Замкнутые, зачастую родственные группы образовались не только в эшелонах власти, но и других кругах.
Нынешние российские вузы как рынки труда для профессорско-преподавательского состава характеризуются высокой степенью закрытости. Воспроизводство доцентов и профессоров в большинстве своем происходит путем поступления выпускника данного вуза в аспирантуру и далее, как правило, – карьерный рост и работа в этом же вузе до конца дней своих. Крайне низка информационная открытость, да и служебных профессорских квартир в нынешних российских вузах нет. Поэтому в подавляющем большинстве вузов конкурсы на замещение преподавательских должностей, по сути, таковыми не являются.*** Даже ректорская должность в государственных вузах стала передаваться по наследству…
Символом эпохи и властителем дум для многих молодых людей стал не человек труда, а гламурная жизнь, нравы и обычаи «элиты». Поэтому и карьерные амбиции молодежи зачастую не соответствуют ее умственным ресурсам, трудолюбию и добросовестности. Многие стремятся в чиновники и начальники, бич нынешнего времени – выпускник вуза, толком ничему не выучившийся, но быстро превращающийся в беспринципного карьериста. Не наблюдается массового стремления раскрыть таланты на производстве.
Хотя Конституция РФ предоставляет равные права всем, остра проблема детей из низших социальных слоев. Выпускнику школы из бедной семьи в российской глубинке или социальному сироте крайне тяжело попасть на учебу в столичный вуз, даже если он талантлив.
Страна разорвана транспортными тарифами, низкой заработной платой многих людей, нарастающей безработицей. Не решаются проблемы мобильности, социального лифта и возможностей для молодежи. Вопиющие неравенства людей и регионов, дополненные неравенством в образовании, станут основой потрясений. Так невозможно выйти в мировые лидеры.
Борис Виноградов,
экс-замминистра образования РФ
Перейти к авторской колонке
