Вторая мировая война большинством людей воспринимается как событие на порядок более значимое, чем Первая (хотя многие западные историки и публицисты вообще считают их неразрывной «великой войной 1914-1945 годов» – в принципе, я разделяю эту точку зрения). При этом Первая мировая дала мировой литературе минимум два великих произведения – «Похождения бравого солдата Швейка» Гашека и «На Западном фронте без перемен» Ремарка, а вторая – ни одного.
По сути дела, последняя общепризнанная «нетленка» на военную тему – «По ком звонит колокол» старика Хэма, после же – пустота. Чем можно объяснить сей удивительный факт? Лично у меня возникло несколько версий.
1. Всё гениальное – просто. Месседж «Швейка» и «На Западном фронте» можно уложить в пару слов.
Ремарк: война – дрянь! (с грустной интонацией)
Гашек: война – дрянь! (с задорной интонацией)
Вторая же мировая имела столь высокий накал и градус, cтала таким событием в истории и жизни каждого из участников, от лидеров воюющих стран до рядовых солдат, что написать действительно гениальное произведение о ней с коротким и явным основным тезисом оказалось непросто. Из этого вытекает второй пункт.
2. Первая мировая по большому счёту впервые чётко поставила тот самый вопрос «война – дрянь». Нет, он, конечно, ставился и раньше, в том числе людьми масштаба Льва Толстого, но всё же не столь «весомо, грубо, зримо». Вторая же мировая (именно война как боевые действия на фронте, а не события внутри стран – например, концлагеря) по тому же большому счёту новых идей не дала.
3. Шедевры про Вторую мировую всё-таки были написаны – это и «Судьба человека» Шолохова, и «В окопах Сталинграда» Некрасова, и замечательный роман Юрия Бондарева «Берег», и многие другие. Но прогреметь в планетарном, а не советско-российском масштабе им было не суждено – уже с началом войны «холодной» как-то не с руки стало признавать, что победа антигерманской коалиции ковалась не в Эль-Аламейне и Нормандии, а под Москвой, Cталинградом и Курском.
В этом плане Гашеку и Ремарку было проще – пусть даже один был леваком и славянофилом, а другой – пацифистом и антагонистом западной буржуазной морали. Но всё равно они смотрели на войну с их стороны (под «их» в данном случае имеется в виду сама цивилизационная граница Запад-Восток). И именно поэтому фильмы о Второй мировой войне типа «Спасти рядового Райана» на Западе как раз популярны – нынешнему обывателю понятней и интересней залихватские камбэки и горы кровавого фарша (хотя в романе «На Западном фронте без перемен» его тоже вдосталь), чем «заунывные» философские рассуждения в окопах позиционного противостояния, когда линия фронта может не меняться месяцами.
Собственно, из этого можно вывести следующий пункт.
4. Были такие произведения и в западной литературе, вот только чересчур выбивавшиеся из поля мейнстрима – ярчайший пример «Бойня №5» Курта Воннегута, громогласно ославленная как едва ли не гимн ревизионистов. Да и ремарковское «Время жить и время умирать» поначалу было крайне неласково встречено западногерманской цензурой, а после послабления препон уже в значительной степени утратило актуальность. Тут ключевым критерием «общепризнанности» становится уже не читательская любовь, а уровень PR и попадание «в струю» общественно-политических реалий.
А вы что думаете?
Станислав Смагин
